Неточные совпадения
Еще более призадумался Обломов, когда замелькали у него в глазах пакеты с надписью нужное и весьма нужное, когда его заставляли делать разные справки, выписки, рыться в делах, писать тетради в два пальца толщиной, которые, точно на смех, называли записками; притом всё требовали скоро, все куда-то торопились, ни на чем не останавливались: не успеют спустить с рук одно дело, как уж опять с
яростью хватаются за другое, как будто в нем вся сила и есть, и, кончив, забудут его и кидаются на третье — и конца этому никогда нет!
— О, чтоб вам пусто было, проклятые! — с
яростью разразился Захар, обращаясь к уроненным вещам. — Где это видано завтракать перед самым обедом?
Вот тут мой и дом, и огород, тут и ноги протяну! — говорил он, с
яростью ударяя по лежанке.
— Что скалишь зубы-то? — с
яростью захрипел Захар. — Погоди, попадешься, я те уши-то направлю, как раз: будешь у меня скалить зубы!
— А вот как я скажу барину-то, — начал он с
яростью хрипеть на кучера, — так он найдет, за что и тебя ухватить: он тебе бороду-то выгладит: вишь, она у тебя в сосульках вся!
Хорошо. А отчего, когда Обломов сделался болен, она никого не впускала к нему в комнату, устлала ее войлоками и коврами, завесила окна и приходила в
ярость — она, такая добрая и кроткая, если Ваня или Маша чуть вскрикнут или громко засмеются?
— Нет, каков шельма! «Дай, говорит, мне на аренду», — опять с
яростью начал Тарантьев, — ведь нам с тобой, русским людям, этого в голову бы не пришло! Это заведение-то немецкой стороной пахнет. Там все какие-то фермы да аренды. Вот постой, он его еще акциями допечет.
— Что ты, кум! — выпуча на него глаза, сказал Тарантьев. — Ну, — заключил он с
яростью, — теперь обругаю же я земляка на чем свет стоит!
— Вон, мерзавец! — закричал Обломов, бледный, трясясь от
ярости. — Сию минуту, чтоб нога твоя здесь не была, или я убью тебя, как собаку!
Неточные совпадения
Довольно демон
ярости // Летал с мечом карающим // Над русскою землей. // Довольно рабство тяжкое // Одни пути лукавые // Открытыми, влекущими // Держало на Руси! // Над Русью оживающей // Святая песня слышится, // То ангел милосердия, // Незримо пролетающий // Над нею, души сильные // Зовет на честный путь.
— Хлеб идет! — вскрикнули глуповцы, внезапно переходя от
ярости к радости.
Почувствовавши себя на воле, глуповцы с какой-то
яростью устремились по той покатости, которая очутилась под их ногами. Сейчас же они вздумали строить башню, с таким расчетом, чтоб верхний ее конец непременно упирался в небеса. Но так как архитекторов у них не было, а плотники были неученые и не всегда трезвые, то довели башню до половины и бросили, и только, быть может, благодаря этому обстоятельству избежали смешения языков.
Никто не мог обвинить его в воинственной предприимчивости, как обвиняли, например, Бородавкина, ни в порывах безумной
ярости, которым были подвержены Брудастый, Негодяев и многие другие.
Тем не менее он все-таки сделал слабую попытку дать отпор. Завязалась борьба; но предводитель вошел уже в
ярость и не помнил себя. Глаза его сверкали, брюхо сладострастно ныло. Он задыхался, стонал, называл градоначальника душкой, милкой и другими несвойственными этому сану именами; лизал его, нюхал и т. д. Наконец с неслыханным остервенением бросился предводитель на свою жертву, отрезал ножом ломоть головы и немедленно проглотил.