Неточные совпадения
От слов, от звуков, от этого
чистого, сильного девического голоса билось сердце, дрожали нервы, глаза искрились и заплывали
слезами. В один и тот же момент хотелось умереть, не пробуждаться от звуков, и сейчас же опять сердце жаждало жизни…
Где те горячие молитвы? где лучший дар — те
чистые слезы умиления? Прилетал ангел-утешитель, с улыбкой утирал слезы эти и навевал сладкие грезы неиспорченному детскому воображению.
Он, с биением сердца и трепетом
чистых слез, подслушивал, среди грязи и шума страстей, подземную тихую работу в своем человеческом существе, какого-то таинственного духа, затихавшего иногда в треске и дыме нечистого огня, но не умиравшего и просыпавшегося опять, зовущего его, сначала тихо, потом громче и громче, к трудной и нескончаемой работе над собой, над своей собственной статуей, над идеалом человека.
«Со вчерашнего дня я совсем другой человек, — думал граф Петр Васильевич, проснувшись утром, — Да, эти
чистые слезы, эти светлые радости не сравнятся ни с какими другими наслаждениями! И зачем только понадобилось Корнилию Потаповичу именно в эти дни сводить со мною счеты», — продолжал он, схватывая со стола лист, испещренный цифрами.
Неточные совпадения
Слезы вдруг хлынули ручьями из глаз его. Он повалился в ноги князю, так, как был, во фраке наваринского пламени с дымом, в бархатном жилете с атласным галстуком, новых штанах и причесанных волосах, изливавших
чистый запах одеколона.
И шагом едет в
чистом поле, // В мечтанья погрузясь, она; // Душа в ней долго поневоле // Судьбою Ленского полна; // И мыслит: «Что-то с Ольгой стало? // В ней сердце долго ли страдало, // Иль скоро
слез прошла пора? // И где теперь ее сестра? // И где ж беглец людей и света, // Красавиц модных модный враг, // Где этот пасмурный чудак, // Убийца юного поэта?» // Со временем отчет я вам // Подробно обо всем отдам,
Его глаза сверкали — это я ясно помню. В лице его я не заметил чего-нибудь вроде
чистой жалости,
слез — плакали лишь мама, Лиза да Лукерья. Напротив, и это я очень хорошо запомнил, в лице его поражало какое-то необыкновенное возбуждение, почти восторг. Я побежал за Татьяной Павловной.
Как нравились тебе тогда всякие стихи и всякие повести, как легко навертывались
слезы на твои глаза, с каким удовольствием ты смеялся, какою искреннею любовью к людям, каким благородным сочувствием ко всему доброму и прекрасному проникалась твоя младенчески
чистая душа!
— Да и вода-то какая! чистая-чистая… словно
слеза! — подтверждает матушка.