Неточные совпадения
Но это все было давно, еще в ту нежную пору, когда человек во всяком другом человеке предполагает искреннего друга и влюбляется
почти во всякую
женщину и всякой готов предложить руку и сердце, что иным даже и удается совершить, часто к великому прискорбию потом на всю остальную жизнь.
Редко судьба сталкивала его с
женщиною в обществе до такой степени, чтоб он мог вспыхнуть на несколько дней и
почесть себя влюбленным. От этого его любовные интриги не разыгрывались в романы: они останавливались в самом начале и своею невинностью, простотой и чистотой не уступали повестям любви какой-нибудь пансионерки на возрасте.
Весь этот день был днем постепенного разочарования для Обломова. Он провел его с теткой Ольги,
женщиной очень умной, приличной, одетой всегда прекрасно, всегда в новом шелковом платье, которое сидит на ней отлично, всегда в таких изящных кружевных воротничках; чепец тоже со вкусом сделан, и ленты прибраны кокетливо к ее
почти пятидесятилетнему, но еще свежему лицу. На цепочке висит золотой лорнет.
Обломов хотя и прожил молодость в кругу всезнающей, давно решившей все жизненные вопросы, ни во что не верующей и все холодно, мудро анализирующей молодежи, но в душе у него теплилась вера в дружбу, в любовь, в людскую
честь, и сколько ни ошибался он в людях, сколько бы ни ошибся еще, страдало его сердце, но ни разу не пошатнулось основание добра и веры в него. Он втайне поклонялся чистоте
женщины, признавал ее власть и права и приносил ей жертвы.
Не раз он страдал за утраченное мужчиной достоинство и
честь, плакал о грязном падении чужой ему
женщины, но молчал, боясь света.
В саду
почти никого нет; какой-то пожилой господин ходит проворно: очевидно, делает моцион для здоровья, да две… не дамы, а
женщины, нянька с двумя озябшими, до синевы в лице, детьми.
Сначала ему снилась в этом образе будущность
женщины вообще; когда же он увидел потом, в выросшей и созревшей Ольге, не только роскошь расцветшей красоты, но и силу, готовую на жизнь и жаждущую разумения и борьбы с жизнью, все задатки его мечты, в нем возник давнишний,
почти забытый им образ любви, и стала сниться в этом образе Ольга, и далеко впереди казалось ему, что в симпатии их возможна истина — без шутовского наряда и без злоупотреблений.
— Ты ли это, Илья? — упрекал он. — Ты отталкиваешь меня, и для нее, для этой
женщины!.. Боже мой! —
почти закричал он, как от внезапной боли. — Этот ребенок, что я сейчас видел… Илья, Илья! Беги отсюда, пойдем, пойдем скорее! Как ты пал! Эта
женщина… что она тебе…
— Да-с, так-с это, именно так-с, — продолжал Истомин. — И все это так именно потому, что сынове мира сего мудрейши сынов света суть, всвоем роде. Праздник на вашей улице. Женщины, не наши одни русские женщины, а все
почти женщины, в целом мире, везде они одной с вами религии — одному с вами золотому богу кланяются. Всегда они нас продадут за вас, будьте в этом благонадежны.
— Je vous remercie, madame, je vous remercie [Благодарю вас, сударыня, благодарю (франц.).], — сказал граф, вставая. Эльчанинов обернулся. Это была Клеопатра Николаевна в дорогом кружевном платье, присланном к ней по последней почте из Петербурга, и, наконец, в цветах и в брильянтах. В этом наряде она была очень представительна и произвела на героя моего самое выгодное впечатление. С некоторого времени все
почти женщины стали казаться ему лучше и прекраснее его Анны Павловны.
Неточные совпадения
Пан усмехнулся: «Спасения // Я уж не чаю давно, // В мире я
чту только
женщину, // Золото,
честь и вино.
Она вспомнила, как она рассказала
почти признание, которое ей сделал в Петербурге молодой подчиненный ее мужа, и как Алексей Александрович ответил, что, живя в свете, всякая
женщина может подвергнуться этому, но что он доверяется вполне ее такту и никогда не позволит себе унизить ее и себя до ревности.
Вронский в первый раз испытывал против Анны чувство досады,
почти злобы за ее умышленное непонимание своего положения. Чувство это усиливалось еще тем, что он не мог выразить ей причину своей досады. Если б он сказал ей прямо то, что он думал, то он сказал бы: «в этом наряде, с известной всем княжной появиться в театре — значило не только признать свое положение погибшей
женщины, но и бросить вызов свету, т. е. навсегда отречься от него».
«Без
чести, без сердца, без религии, испорченная
женщина!
—
Женщина, которая не угадала сердцем, в чем лежит счастье и
честь ее сына, у той нет сердца.