Неточные совпадения
Был ему по сердцу один человек: тот тоже не давал ему
покоя; он любил и новости, и свет, и науку, и всю жизнь, но как-то глубже, искреннее — и Обломов
хотя был ласков со всеми, но любил искренно его одного, верил ему одному, может быть потому, что рос, учился и жил с ним вместе. Это Андрей Иванович Штольц.
— Видишь, и сам не знаешь! А там, подумай: ты будешь жить у кумы моей, благородной женщины, в
покое, тихо; никто тебя не тронет; ни шуму, ни гаму, чисто, опрятно. Посмотри-ка, ведь ты живешь точно на постоялом дворе, а еще барин, помещик! А там чистота, тишина; есть с кем и слово перемолвить, как соскучишься. Кроме меня, к тебе и ходить никто не будет. Двое ребятишек — играй с ними, сколько
хочешь! Чего тебе? А выгода-то, выгода какая. Ты что здесь платишь?
— Оттреплет этакий барин! — говорил Захар. — Такая добрая душа; да это золото — а не барин, дай Бог ему здоровья! Я у него как в царствии небесном: ни нужды никакой не знаю, отроду дураком не назвал; живу в добре, в
покое, ем с его стола, уйду, куда
хочу, — вот что!.. А в деревне у меня особый дом, особый огород, отсыпной хлеб; мужики все в пояс мне! Я и управляющий и можедом! А вы-то с своим…
Все это к лицу молодости, которая легко переносит и приятные и неприятные волнения; а мне к лицу
покой,
хотя скучный, сонный, но он знаком мне; а с бурями я не управлюсь.
— Нет, не оставлю! Ты меня не
хотел знать, ты неблагодарный! Я пристроил тебя здесь, нашел женщину-клад.
Покой, удобство всякое — все доставил тебе, облагодетельствовал кругом, а ты и рыло отворотил. Благодетеля нашел: немца! На аренду имение взял; вот погоди: он тебя облупит, еще акций надает. Уж пустит по миру, помяни мое слово! Дурак, говорю тебе, да мало дурак, еще и скот вдобавок, неблагодарный!
А сам Обломов? Сам Обломов был полным и естественным отражением и выражением того
покоя, довольства и безмятежной тишины. Вглядываясь, вдумываясь в свой быт и все более и более обживаясь в нем, он, наконец, решил, что ему некуда больше идти, нечего искать, что идеал его жизни осуществился,
хотя без поэзии, без тех лучей, которыми некогда воображение рисовало ему барское, широкое и беспечное течение жизни в родной деревне, среди крестьян, дворни.
Отец же Анастасий отлично видел и понимал, что его присутствие тягостно и неуместно, что благочинный, служивший ночью утреню, а в полдень длинную обедню, утомлен и
хочет покоя; каждую минуту он собирался подняться и уйти, но не поднимался, сидел и как будто ждал чего-то.
Неточные совпадения
Г-жа Простакова (к Софье). Убирала
покои для твоего любезного дядюшки. Умираю,
хочу видеть этого почтенного старичка. Я об нем много наслышалась. И злодеи его говорят только, что он немножечко угрюм, а такой-де преразумный, да коли-де кого уж и полюбит, так прямо полюбит.
С той минуты, как Алексей Александрович понял из объяснений с Бетси и со Степаном Аркадьичем, что от него требовалось только того, чтоб он оставил свою жену в
покое, не утруждая ее своим присутствием, и что сама жена его желала этого, он почувствовал себя столь потерянным, что не мог ничего сам решить, не знал сам, чего он
хотел теперь, и, отдавшись в руки тех, которые с таким удовольствием занимались его делами, на всё отвечал согласием.
Но княгиня не понимала его чувств и объясняла его неохоту думать и говорить про это легкомыслием и равнодушием, а потому не давала ему
покоя. Она поручала Степану Аркадьичу посмотреть квартиру и теперь подозвала к себе Левина. — Я ничего не знаю, княгиня. Делайте, как
хотите, — говорил он.
Случайно вас когда-то встретя, // В вас искру нежности заметя, // Я ей поверить не посмел: // Привычке милой не дал ходу; // Свою постылую свободу // Я потерять не
захотел. // Еще одно нас разлучило… // Несчастной жертвой Ленский пал… // Ото всего, что сердцу мило, // Тогда я сердце оторвал; // Чужой для всех, ничем не связан, // Я думал: вольность и
покой // Замена счастью. Боже мой! // Как я ошибся, как наказан…
— Сделайте одолжение, оставьте все эти пошлости в
покое, — с отвращением и брюзгливо отговорился Свидригайлов, — если вы так непременно
захотите узнать обо всей этой бессмыслице, то я когда-нибудь расскажу вам особо, а теперь…