Неточные совпадения
«В неделю, скажет, набросать подробную инструкцию поверенному и отправить его в деревню, Обломовку заложить, прикупить земли, послать план построек, квартиру сдать, взять паспорт и ехать на полгода за границу, сбыть лишний жир, сбросить тяжесть, освежить душу тем воздухом, о котором мечтал некогда с другом, пожить без халата, без Захара и Тарантьева, надевать самому чулки и снимать с себя сапоги,
спать только ночью, ехать, куда все едут,
по железным
дорогам, на пароходах, потом…
Наконец, если и постигнет такое несчастие — страсть, так это все равно, как случается
попасть на избитую, гористую, несносную
дорогу,
по которой и лошади
падают, и седок изнемогает, а уж родное село в виду: не надо выпускать из глаз и скорей, скорей выбираться из опасного места…
А если закипит еще у него воображение, восстанут забытые воспоминания, неисполненные мечты, если в совести зашевелятся упреки за прожитую так, а не иначе жизнь — он
спит непокойно, просыпается, вскакивает с постели, иногда плачет холодными слезами безнадежности
по светлом, навсегда угаснувшем идеале жизни, как плачут
по дорогом усопшем, с горьким чувством сознания, что недовольно сделали для него при жизни.
— Думал было я его сбросить где
попало по дороге, — рассуждал сибиряк, — да поманулося мне, что он на все языки знает, и завез его вот как далеко.
Неточные совпадения
На пятый день отправились обратно в Навозную слободу и
по дороге вытоптали другое озимое поле. Шли целый день и только к вечеру, утомленные и проголодавшиеся, достигли слободы. Но там уже никого не застали. Жители, издали завидев приближающееся войско, разбежались, угнали весь скот и окопались в неприступной позиции. Пришлось брать с бою эту позицию, но так как порох был не настоящий, то, как ни
палили, никакого вреда, кроме нестерпимого смрада, сделать не могли.
— Берегитесь! — закричал я ему, — не
падайте заранее; это дурная примета. Вспомните Юлия Цезаря!? [
По преданию, Юлий Цезарь оступился
по дороге в сенат, где был убит заговорщиками.]
И точно,
дорога опасная: направо висели над нашими головами груды снега, готовые, кажется, при первом порыве ветра оборваться в ущелье; узкая
дорога частию была покрыта снегом, который в иных местах проваливался под ногами, в других превращался в лед от действия солнечных лучей и ночных морозов, так что с трудом мы сами пробирались; лошади
падали; налево зияла глубокая расселина, где катился поток, то скрываясь под ледяной корою, то с пеною прыгая
по черным камням.
Потом вновь пробился в кучу,
напал опять на сбитых с коней шляхтичей, одного убил, а другому накинул аркан на шею, привязал к седлу и поволок его
по всему полю, снявши с него саблю с
дорогою рукоятью и отвязавши от пояса целый черенок [Черенок — кошелек.] с червонцами.
— Пишу другой: мальчика заставили
пасти гусей, а когда он полюбил птиц, его сделали помощником конюха. Он полюбил лошадей, но его взяли во флот. Он море полюбил, но сломал себе ногу, и пришлось ему служить лесным сторожем. Хотел жениться —
по любви — на хорошей девице, а женился из жалости на замученной вдове с двумя детьми. Полюбил и ее, она ему родила ребенка; он его понес крестить в село и
дорогой заморозил…