Неточные совпадения
— Извергнуть из гражданской
среды! — вдруг заговорил вдохновенно Обломов, встав перед Пенкиным. — Это значит забыть, что в этом негодном сосуде присутствовало высшее начало; что он испорченный человек, но все человек же, то есть вы сами. Извергнуть! А как вы извергнете из круга человечества, из лона природы, из милосердия Божия? — почти крикнул он
с пылающими глазами.
Обломов не знал,
с какими глазами покажется он к Ольге, что будет говорить она, что будет говорить он, и решился не ехать к ней в
среду, а отложить свидание до воскресенья, когда там много народу бывает и им наедине говорить не удастся.
«Не хочу ждать
среды (писала Ольга): мне так скучно не видеться подолгу
с вами, что я завтра непременно жду вас в три часа в Летнем саду».
Прошла
среда. В четверг Обломов получил опять по городской почте письмо от Ольги,
с вопросом, что значит, что такое случилось, что его не было. Она писала, что проплакала целый вечер и почти не спала ночь.
Неточные совпадения
Константин Левин заглянул в дверь и увидел, что говорит
с огромной шапкой волос молодой человек в поддевке, а молодая рябоватая женщина, в шерстяном платье без рукавчиков и воротничков, сидит на диване. Брата не видно было. У Константина больно сжалось сердце при мысли о том, в
среде каких чужих людей живет его брат. Никто не услыхал его, и Константин, снимая калоши, прислушивался к тому, что говорил господин в поддевке. Он говорил о каком-то предприятии.
Вронский слушал внимательно, но не столько самое содержание слов занимало его, сколько то отношение к делу Серпуховского, уже думающего бороться
с властью и имеющего в этом свои симпатии и антипатии, тогда как для него были по службе только интересы эскадрона. Вронский понял тоже, как мог быть силен Серпуховской своею несомненною способностью обдумывать, понимать вещи, своим умом и даром слова, так редко встречающимся в той
среде, в которой он жил. И, как ни совестно это было ему, ему было завидно.
Это говорилось
с тем же удовольствием,
с каким молодую женщину называют «madame» и по имени мужа. Неведовский делал вид, что он не только равнодушен, но и презирает это звание, но очевидно было, что он счастлив и держит себя под уздцы, чтобы не выразить восторга, не подобающего той новой, либеральной
среде, в которой все находились.
Но в действительности, увидав ее в
среде этих чуждых для нее людей,
с их новым для Дарьи Александровны хорошим тоном, ей было неловко.
Он не мог согласиться
с этим, потому что и не видел выражения этих мыслей в народе, в
среде которого он жил, и не находил этих мыслей в себе (а он не мог себя ничем другим считать, как одним из людей, составляющих русский народ), а главное потому, что он вместе
с народом не знал, не мог знать того, в чем состоит общее благо, но твердо знал, что достижение этого общего блага возможно только при строгом исполнении того закона добра, который открыт каждому человеку, и потому не мог желать войны и проповедывать для каких бы то ни было общих целей.