Неточные совпадения
Ольга
спрашивала у тетки советов не как
у авторитета, которого приговор должен быть законом для нее, а так, как бы
спросила совета
у всякой
другой, более ее опытной женщины.
— Кто ж скажет?
У меня нет матери: она одна могла бы
спросить меня, зачем я вижусь с тобой, и перед ней одной я заплакала бы в ответ и сказала бы, что я дурного ничего не делаю и ты тоже. Она бы поверила. Кто ж
другой? —
спросила она.
— Зачем? —
спросила она. Одна бровь
у ней лежала выше
другой. — Что вы станете делать?
— Что это за господин был сейчас в ложе
у Ильинских? —
спросил один
у другого.
«Люди знают! — ворочалось
у него в голове. — По лакейским, по кухням толки идут! Вот до чего дошло! Он осмелился
спросить, когда свадьба. А тетка еще не подозревает или если подозревает, то, может быть,
другое, недоброе… Ай, ай, ай, что она может подумать? А я? А Ольга?»
— А издержки какие? — продолжал Обломов. — А деньги где? Ты видел, сколько
у меня денег? — почти грозно
спросил Обломов. — А квартира где? Здесь надо тысячу рублей заплатить, да нанять
другую, три тысячи дать, да на отделку сколько! А там экипаж, повар, на прожиток! Где я возьму?
— Послушайте, любезные, — сказал он, — я очень хорошо знаю, что все дела по крепостям, в какую бы ни было цену, находятся в одном месте, а потому прошу вас показать нам стол, а если вы не знаете, что у вас делается, так мы
спросим у других.
Один раз, в классе русской грамматики, злой мальчишка Рушка закричал: «Аксаков спит!» Учитель,
спросив у других учеников, точно ли я спал, и получив утвердительный ответ, едва не поставил меня на колени.
Неточные совпадения
― Ну, как же! Ну, князь Чеченский, известный. Ну, всё равно. Вот он всегда на бильярде играет. Он еще года три тому назад не был в шлюпиках и храбрился. И сам
других шлюпиками называл. Только приезжает он раз, а швейцар наш… ты знаешь, Василий? Ну, этот толстый. Он бонмотист большой. Вот и
спрашивает князь Чеченский
у него: «ну что, Василий, кто да кто приехал? А шлюпики есть?» А он ему говорит: «вы третий». Да, брат, так-то!
Ни
у кого не
спрашивая о ней, неохотно и притворно-равнодушно отвечая на вопросы своих
друзей о том, как идет его книга, не
спрашивая даже
у книгопродавцев, как покупается она, Сергей Иванович зорко, с напряженным вниманием следил за тем первым впечатлением, какое произведет его книга в обществе и в литературе.
— Ну, про это единомыслие еще
другое можно сказать, — сказал князь. — Вот
у меня зятек, Степан Аркадьич, вы его знаете. Он теперь получает место члена от комитета комиссии и еще что-то, я не помню. Только делать там нечего — что ж, Долли, это не секрет! — а 8000 жалованья. Попробуйте,
спросите у него, полезна ли его служба, — он вам докажет, что самая нужная. И он правдивый человек, но нельзя же не верить в пользу восьми тысяч.
Ей хотелось
спросить, где его барин. Ей хотелось вернуться назад и послать ему письмо, чтобы он приехал к ней, или самой ехать к нему. Но ни того, ни
другого, ни третьего нельзя было сделать: уже впереди слышались объявляющие о ее приезде звонки, и лакей княгини Тверской уже стал в полуоборот
у отворенной двери, ожидая ее прохода во внутренние комнаты.
— Я боюсь, что вам здесь не совсем хорошо, — сказала она отворачиваясь от его пристального взгляда и оглядывая комнату. — Надо будет
спросить у хозяина
другую комнату, — сказала она мужу, — и потом чтобы нам ближе быть.