Неточные совпадения
— Виноваты оба, и отец и
сын, — мрачно сказал Тарантьев, махнув
рукой. — Недаром мой отец советовал беречься этих немцев, а уж он ли не знал всяких людей на своем веку!
А в
сыне ей мерещился идеал барина, хотя выскочки, из черного тела, от отца бюргера, но все-таки
сына русской дворянки, все-таки беленького, прекрасно сложенного мальчика, с такими маленькими
руками и ногами, с чистым лицом, с ясным, бойким взглядом, такого, на каких она нагляделась в русском богатом доме, и тоже за границею, конечно, не у немцев.
Утешься, добрая мать: твой
сын вырос на русской почве — не в будничной толпе, с бюргерскими коровьими рогами, с
руками, ворочающими жернова. Вблизи была Обломовка: там вечный праздник! Там сбывают с плеч работу, как иго; там барин не встает с зарей и не ходит по фабрикам около намазанных салом и маслом колес и пружин.
Отец и
сын пожали друг другу
руки. Андрей поехал крупным шагом.
— Да, это очень дурно, — сказала Анна и, взяв сына за плечо не строгим, а робким взглядом, смутившим и обрадовавшим мальчика, посмотрела на него и поцеловала. — Оставьте его со мной, — сказала она удивленной гувернантке и, не выпуская
руки сына, села за приготовленный с кофеем стол.
Его вели под
руки сын Григорий, неуклюжий, как ломовой извозчик, старик лет шестидесяти, первый скандалист города, а под другую руку поддерживал зять Неелов, хозяин кирпичного завода, похожий на уродливую тыкву, тоже старик, с веселым лицом, носатый, кудрявый.
Важно и молча поклонился он гостю, указал ему на кресло подле дивана, а сам медленно, опираясь на
руку сына и болезненно кряхтя, стал усаживаться напротив Мити на диван, так что тот, видя болезненные усилия его, немедленно почувствовал в сердце своем раскаяние и деликатный стыд за свое теперешнее ничтожество пред столь важным им обеспокоенным лицом.
Неточные совпадения
Ну, дело все обладилось, // У господина сильного // Везде
рука;
сын Власьевны // Вернулся, сдали Митрия, // Да, говорят, и Митрию // Нетяжело служить, // Сам князь о нем заботится.
В следующую речь Стародума Простаков с
сыном, вышедшие из средней двери, стали позади Стародума. Отец готов его обнять, как скоро дойдет очередь, а
сын подойти к
руке. Еремеевна взяла место в стороне и, сложа
руки, стала как вкопанная, выпяля глаза на Стародума, с рабским подобострастием.
Она поехала в игрушечную лавку, накупила игрушек и обдумала план действий. Она приедет рано утром, в 8 часов, когда Алексей Александрович еще, верно, не вставал. Она будет иметь в
руках деньги, которые даст швейцару и лакею, с тем чтоб они пустили ее, и, не поднимая вуаля, скажет, что она от крестного отца Сережи приехала поздравить и что ей поручено поставить игрушки у кровати
сына. Она не приготовила только тех слов, которые она скажет
сыну. Сколько она ни думала об этом, она ничего не могла придумать.
— Я иду, прощайте! — сказала Анна и, поцеловав
сына, подошла к Алексею Александровичу и протянула ему
руку. — Ты очень мил, что приехал.
То же самое думал ее
сын. Он провожал ее глазами до тех пор, пока не скрылась ее грациозная фигура, и улыбка остановилась на его лице. В окно он видел, как она подошла к брату, положила ему
руку на
руку и что-то оживленно начала говорить ему, очевидно о чем-то не имеющем ничего общего с ним, с Вронским, и ему ото показалось досадным.