Моя мама – боевой лекарь

Лира Алая, 2023

У моего сына нашли неизлечимую болезнь. Его единственный шанс выжить – переместиться по программе «Спасение жизни» в другой мир, но… одному, без меня.Нас разлучили на долгие четыре года, но я получила шанс воссоединиться, отправившись вслед за моим ребенком в новый мир! Только мир странный: какие-то классы героев, монстры, походы. Но ничего, главное, чтобы никто на моего ребенка зубы не скалил, иначе… Что? Надо лечить, а не бить? Глупости! Когда твой ребенок в опасности – все средства хороши!В книге присутствуют элементы литрпг (однако для понимания происходящего никаких дополнительных знаний не требуется).

Глава 5

— Нет-нет, у меня все в порядке, — тут же сказал Кай, старательно глядя мне в глаза и почти не моргая.

Я подавила вздох — соврал, стопроцентно соврал. Но я не стала допытываться. Во-первых, за четыре года у него могло поднакопиться секретов, во-вторых, я хорошо знала характер своего сына: если он хочет что-то скрыть, то как у него не допытывайся, он ничего не скажет. Да и зачем? Я учила его тому, что чужое личное пространство нужно уважать. Если кто-то не хочет сразу распахнуть душу, то нельзя на него за это обижаться или давить, лучше попробовать завоевать доверие. И мне теперь тоже придется последовать собственному совету. Четыре года — достаточный срок, чтобы сохранить любовь в своем сердце, но недостаточный для доверия. Если то, что Кай пытался скрыть, было серьезным делом, то скоро он сам мне обо всем расскажет, поэтому волноваться не имело смысла.

— Как твои дела? — мягко спросила я. — Теперь мы можем поговорить о тебе?

— Для начала лучше присядь куда-нибудь, мам, зачем стоять? Вон та кровать свободна, только постельное сменили, — ответил Кай и показал на кровать справа, после чего уселся на простой деревянный стул. — Здесь чисто, честное слово! Я прибираюсь каждый день.

Я хмыкнула и опустилась на кровать. Мягкая и удобная. Как раз то, что нужно после такого тяжелого дня. Боже, неужели я и впрямь сегодня была в своем обычном мире, а теперь здесь? Рядом с сыном, и могу с ним поговорить, узнать, как он тут жил. Кстати, вот насчет житья сразу же возник вопрос.

— Двуместный? — удивилась я, впервые внимательно присмотревшись к обстановке: да, кровати было две, стояли параллельно друг другу вдоль стен, но все остальное в комнате было в единственном экземпляре. — А с кем ты живешь?

— Пока один, но иногда ко мне заглядывал один друг переночевать, вот я и привык жить в двухместном номере. И по цене практически нет разницы, — ответил Кай.

— Твой друг — это фея-крестная?

— Точно, только у феи постоянные задания, а эта кровать пока свободна. Точнее, она вообще свободна, — тут же замахал руками сын. — Ты спокойно можешь спать здесь, а моим друзьям придется поискать новое место для ночлега.

— Кай, а разве ты не должен быть сейчас в приюте? — спросила я, а мое сердце дрогнуло: «приют» и «мой сын» в одном предложении казались иррациональной и ужасающей вещью. — Мне обещали, что за тобой присмотрят. Хотя, как я уже поняла, многие обещания не выполнялись либо перевирались, поэтому… о тебе совсем… совсем никто не заботился?

— Мам, все хорошо. Так сразу и не объяснишь. Давай я лучше расскажу тебе о мире, раз уж ты базовые знания не получила? А потом постепенно про все остальное, хорошо? — спросил Кай, на что я лишь кивнула.

— Кхм-кхм, хозяйка. Раз мне тут заботы нет, может, отпустите на полчасика? — спросил амбициозный енот, про которого я благополучно успела забыть. — Я быстренько. Я осторожненько. Я просто разберу ту комнату вашего грабителя — и дело с концом.

— Хорошо, можешь сходить. Но аккуратно, — предупредила я енота и тут же поймала удивленный взгляд сына.

— Тебя пытались ограбить? Когда?

— Нет-нет, не ограбить. Сначала ей сделали предложение руки, сердца и своей сумки, скорее всего, пустой, а потом уже попытались ограбить, — «сдал» меня енот. — Но мы его отшили. Точнее, я. У меня в этом деле богатый опыт, я знаю, как это нужно делать. Правда, нам потом мечом угрожали, но мы по нему палкой «бам» — и он отстал! Точнее, не совсем мы, но если не обращать внимания на мелкие детали, то вполне мы.

Да, если не обращать внимания на одну мелкую, прям о-очень мелкую деталь — огромного двухметрового мужика с огромным мечом. Вообще незаметно! Но свой сарказм я оставила при себе — у Кая и без него глаза были размером с блюдце после откровений енота.

— Полчаса на поход! — скомандовала я еноту, надеясь побыстрее выпроводить его из комнаты, а то его болтовня явно не шла никому на пользу.

— Понял, хозяйка! Выполню все в лучшем виде, — тут же обрадовался енот. — Эх, почему я не бобер? Я бы там не разобрал все, а прогрыз. И быстрее, и эффекта больше. Пух — и здания нет.

— Мне следовало остаться с тобой, — нахмурился Кай. — Я и забыл, что в это время много всяких… личностей, которые охотятся за новичками.

— Охотятся за новичками? А подробнее?

— Новички — те, кто недавно прибыл в этот мир и еще не со всеми вещами разобрался. Таких очень легко определить по поведению и реакциям. Всем, кто перемещается из другого мира, система этого мира дает определенный набор полезных вещей, — объяснял Кай, чуть раскачиваясь на стуле, отчего тот поскрипывал. — Если ты сожмешь кулон в левой руке, то перед твоими глазами появятся предметы, которые словно лежат в ячейках. Это те предметы, которые дала тебе система.

Я автоматически сжала кулон и впрямь увидела перед собой какие-то предметы. Как только я концентрировалась на каком-то одном из них, то сразу в голове возникало понимание, что это за штука и как ее использовать.

— Зелье здоровья, зелье бодрости, сухой паек, сто штук, час полета, — начала перечислять я. — Это оно?

— Да, все верно. Обычно таких позиций под сотню, не меньше. К тому же, ты можешь сказать «деньги», и перед тобой появится сумма денег, которые есть у тебя на счету. Тысячи золотых достаточно, чтобы купить в этом мире хороший дом, найти добротное снаряжение или открыть свой небольшой бизнес.

— О, у меня почти две тысячи, — удивленно сказала я. — Получается, по меркам этого мира я довольно богата? Всем такие суммы дают?

— Да, это довольно много. Не всем, у многих суммы значительно скромнее, однако я не знаю никого, кто получил бы меньше пяти сотен золотом. От чего зависит — никто не знает, — развел руками Кай, но со стула не свалился — так и продолжил раскачиваться. — Все то, что дала тебе система, — это очень нужные вещи в этом мире. Многие жители копят на эти вещи годами. Эти вещи нельзя украсть или отобрать силой. Но если вдруг ты выйдешь замуж за кого-то, то твой муж автоматически получит доступ к этим вещам.

— То есть, мне просто пытались предложить сделку? — сообразила я. — Мое обучение взамен на эти вещи?

— Это не сделка, а мошенничество, мам. В этом мире мало лекарей, они куда более востребованы, чем танки, и уже тем более, чем атакующие классы. Без танка команда выживет, если сражения легкие, а вот без лекаря — никак, — сказал Кай, а потом, видимо, заметил, как я нахмурилась, и сразу понял, в чем проблема: — Рассказать, по какому принципу тут охотятся на порождений тьмы?

— Да, конечно. А потом объясни, почему, кроме взрослых, этой охотой занимаются еще и дети, — строго добавила я. Видела я, конечно, очень мало в этом мире. Но уже по людям в таверне могла заметить, что детей там не было. Мой сын — единственный. И что-то мне подсказывало, что дело совсем не в том, что его заставляют.

Кай смотрел на меня прямо, он определенно не чувствовал себя виноватым. Это хорошо, значит, не какая-то глупая авантюра.

— Смотри, мама. Система должна была тебе сказать, что в этом мире существует система классов. Твой класс — лекарь, во время битвы ты должна лечить. Есть еще танк, который во время битвы привлекает порождения, действует на них, как красная тряпка на быка, чтобы они видели только танка и бросались только на него. А есть атакующие — это те, кто ответственен за то, чтобы убить этих порождений тьмы, пока танк привлекает внимание, а лекарь лечит. Среди атакующих есть разные классы. Я, например, лучник. Мое оружие — лук, стреляю, чтобы убить порождений. У меня есть знакомый мечник, он прекрасно владеет мечом.

— Понятно.

— Идеальная битва с порождениями тьмы выглядит как-то так: первым врывается танк, который привлекает порождений тьмы, потом начинают нападать мечники и другие мастера ближнего боя. Чуть дальше стоят лучники и отстреливают всех порождений, которые переключают свое внимание с танка на мечников или лучников.

— А лекарь?

— А лекарь стоит дальше всех и лечит тех, кто пострадал, — закончил Кай. — Вот, собственно, и все.

— Не все, — сказала я. — Меня все еще интересует, почему дети вынуждены заниматься чем-то настолько опасным. Это ведь настоящая битва! Ты же можешь умереть!

— В том-то и дело, что не могу, — улыбнулся Кай. — Этот мир защищает нас от смерти. Все мое тело, как и твое, пропитано светом. Он буквально в каждой частичке. Когда мы получаем повреждения от порождений тьмы, тогда этот свет уменьшается. Как только он уменьшится до определенного предела, нас перенесет на алтарь восстановления. День-два — и ты цел и невредим. Поэтому, мам, честное слово, в этих сражениях нет абсолютно никакой опасности. Любое повреждение исчезает. Если ты болен, то достаточно двух-трех дней на алтаре, чтобы снова стать здоровым. Здесь нельзя умереть, случайно вывалившись из окна, или утонуть. Любое повреждение, которое опасно для жизни, приводит человека на алтарь восстановления, — сказал Кай, а потом неожиданно широко зевнул.

Ох, а за окном ведь уже даже не вечер, а ближе к ночи. В одном-единственном широченном окне, которое находилось прямо напротив двери, была настоящая чернота. Поразительно! Но пора уже было и поспать. Конечно, я еще столько хотела узнать! У меня на сердце было неспокойно оттого, что я не понимала пока, через что пришлось пройти моему сыну, когда меня не было с ним рядом. Но здоровье моего ребенка важнее беспокойства.

— Кай, какие у тебя планы на завтра? — спросила я.

— М-м-м, показать тебе город? — робко уточнил мой сын, а потом расплылся в хитрой улыбке: — Заодно и познакомлю тебя кое с кем. Как раз с человеком, который обо мне заботился. Я решил покинуть приют только благодаря его поддержке. Сначала меня даже проверяли, ем ли я три раза в день. Если мне нужны были какие-то зелья, то они всегда оказывались на столе или на тумбе. Когда я решил охотиться на порождений, именно он меня всему научил. Именно этот человек прикрывал мою спину.

В голосе сына я слышала искреннее восхищение и неподдельную благодарность. Признаться, я сама начала испытывать такие чувства к этому человеку. И впрямь фея-крестная. Надеюсь, у меня получится с ней поладить.

— Это отлично! Тогда давай пока поспим, а потом ты мне все расскажешь? — спросила я.

— Я тебе все расскажу, мам, но можно и сейчас. Я совсем-совсем не хочу спать, — заверил меня Кай, снова не удержавшись от зевка.

— Хорошо, хорошо, вот только я хочу, ладно? — улыбнулась я. Соврала без зазрения совести — спать мне совсем не хотелось, но разве я могла позволить своему сыну и дальше клевать носом, сидя на жестком стуле?

Только встал вопрос, в чем мне спать. Я планировала улечься поверх покрывала в своем платье. Не очень гигиенично, но искать сменную одежду ночью попросту глупо. Но тут заговорил Кай:

— Ах да, мам, тут тебя переодевает магия. Если захочешь поменять одежду, то нужно сказать «боевой комплект», «повседневный комплект» или «ночной комплект». Система уже положила все смены вещей тебе прямо в сумку, осталось только сказать — и ты мгновенно окажешься в нужном тебе наряде.

Вот это было чертовски здорово! Произнеся «ночной комплект», я оказалась в длинной белой сорочке, которая куда больше походила на платье, чем на ночную рубаху. Но и это гораздо лучше, чем спать в странном зеленом платье.

Кай, пока я возилась с переодеванием, уже оказался в постели. Я подошла и присела на его кровать, ласково погладив его по голове.

— Мам?

— Спокойной ночи, милый, — сказала я, целуя его в лоб. — Твоя мама очень счастлива, что наконец-то может сказать эти слова тебе.

— И тебе спокойной ночи, мам, — растерянно сказал Кай, после чего свет в комнате стал постепенно тухнуть. Магия, везде магия…

Когда я уже устроилась в своей постели, то услышала тихое:

— Я тоже счастлив, что могу это сказать, мам. Очень.

Я молча сглотнула слезы и уставилась в темный потолок — лампы в комнате отключились. Сон не шел, что неудивительно. Когда у меня бывали слишком стрессовые и насыщенные дни, я могла не спать целые сутки. Такой уж организм. Зато появилось время поразмышлять и разложить все происходящее по полочкам. Сейчас я немного жалела, что выбрала класс лекаря. Конечно, я могла лечить, но что я могла сделать, если на моего сына снова побежит какой-нибудь огромный волчара? Сломать об этого монстра посох? А еще надо бы поинтересоваться, как тут дело обстоит с жильем. Не проще ли купить нам дом, открыть какой-нибудь небольшой бизнес и жить мирно?

Я тихонечко вздохнула и перевернулась на бок. Я держала глаза открытыми, поэтому они привыкли к темноте, а я могла различать очертания. И именно поэтому я заметила, что кто-то лезет к нам в окно. Мужчина влезал боком, поэтому у него был обзор на ту сторону, где была кровать моего сына, а не на мою.

Грабитель? Снова? Что за мир-то такой, а?

Я тихонько поднялась с постели и мелкими шажками стала приближаться к мужчине со спины, который успел поставить одну ногу на пол. Так, спокойно, достать посох, дождаться, пока грабитель полностью влезет, а потом ударить так, как учил тот мужчина из таверны!

— Ай! — вскрикнул грабитель, когда я без жалости ударила его посохом под колено, а потом еще приложила по спине и по голове. Скажете, жестоко? А не жестоко влезать в комнаты, где только женщина и ее ребенок? Да и Кай сказал, что в этом мире умереть нельзя. Ну, по крайней мере, я на это надеялась.

Грабитель рухнул на пол с оглушительным звуком. Он, конечно, сам был тяжелым, но в основном звенели всякие металлические штуки, которые то ли были распиханы по карманам, то ли еще где-то.

— Мам, что случилось? — сонно спросил Кай, приподнимаясь в постели на локтях и глядя в мою сторону.

— В-вора поймала.

Потом Кай что-то сделал — в комнате сразу загорелся свет. И я смогла рассмотреть нашего вора: огромный, двухметровый, на лице — щетина, минимум трехдневная, а то и больше, волосы белые-пребелые… И парочка кинжалов и чего-то еще непонятно валялось рядом — явно выпало при падении. Этот вор был точной копией моего спасителя! Мой сын встал с постели, подошел ко мне и внимательно осмотрел мужчину, который лежал плашмя на полу.

— Это не вор, — ответил Кай, нервно хихикнув.

— А кто? — спросила я, продолжая сжимать в руках посох, которым ловко вырубила мужчину, залезшего в окно.

— Кто? Эх, мам, помнишь, я только сегодня тебе рассказывал, что повстречал в этом мире одного хорошего человека, который отнесся ко мне как к родному ребенку, и хочу тебя с ним познакомить? — грустно вздохнул мой сын Кай, опускаясь на корточки возле мужчины и бесцеремонно тряся того за плечо.

— Да, помню. Ты еще говорил, что этот чудесный человек как добрая фея-крестная. Помог тебе уйти из приюта, прикрывал тебя в сражениях, приносил еду и, разумеется, давал тебе исцеляющие зелья. А еще ты сказал, что этот человек словно прекрасная фея из сказки!

— Да, все так и есть. Вот, ты с ним и познакомилась, — еще более грустно вздохнул Кай.

— Я все понимаю, но скажи мне на милость, где ты видел двухметровых небритых сказочных фей-крестных мужского пола, вооруженных до зубов?!