Неточные совпадения
— Врешь, пиши: с двенадцатью человеками детей; оно проскользнет мимо ушей, справок наводить не станут, зато будет «натурально»… Губернатор письмо передаст секретарю, а ты напишешь в то же время и ему, разумеется, со вложением, — тот и сделает распоряжение. Да
попроси соседей: кто
у тебя там?
— И ему напиши,
попроси хорошенько: «Сделаете, дескать, мне этим кровное одолжение и обяжете как христианин, как приятель и как
сосед». Да приложи к письму какой-нибудь петербургский гостинец… сигар, что ли. Вот ты как поступи, а то ничего не смыслишь. Пропащий человек!
У меня наплясался бы староста: я бы ему дал! Когда туда почта?
«
Прошу покорно передать доверенность другому лицу (писал
сосед), а
у меня накопилось столько дела, что, по совести сказать, не могу, как следует, присматривать за вашим имением.
— Могут, но не ловили, и потом есть способ еще вернейший: я
попрошу у соседа билет посмотреть и скажу, что это мой билет.
Неточные совпадения
— Дайте спичку, — жалобно
попросил сосед Самгина
у проводника; покуда он неловко закуривал, Самгин, поворотясь спиной к нему, вытянулся на диване, чувствуя злое желание заткнуть рот Пыльникова носовым платком.
Если хотите сделать ее настоящей поварней, то привезите с собой повара, да кстати уж и провизии, а иногда и дров, где лесу нет; не забудьте взять и огня:
попросить не
у кого,
соседей нет кругом; прямо на тысячу или больше верст пустыня, направо другая, налево третья и т. д.
Соседи, завтракая, разговорились довольно дружелюбно. Муромский
попросил у Берестова дрожек, ибо признался, что от ушибу не был он в состоянии доехать до дома верхом. Берестов проводил его до самого крыльца, а Муромский уехал не прежде, как взяв с него честное слово на другой же день (и с Алексеем Ивановичем) приехать отобедать по-приятельски в Прилучино. Таким образом вражда старинная и глубоко укоренившаяся, казалось, готова была прекратиться от пугливости куцей кобылки.
Из разговоров старших я узнал, что это приходили крепостные Коляновской из отдаленной деревни Сколубова
просить, чтобы их оставили по — старому — «мы ваши, а вы наши». Коляновская была барыня добрая.
У мужиков земли было довольно, а по зимам почти все работники расходились на разные работы. Жилось им, очевидно, тоже лучше
соседей, и «щось буде» рождало в них тревогу — как бы это грядущее неизвестное их «не поровняло».
— Вот ты сердишься, когда тебя дедушко высекет, — утешительно говорил он. — Сердиться тут, сударик, никак не надобно, это тебя для науки секут, и это сеченье — детское! А вот госпожа моя Татьян Лексевна — ну, она секла знаменито!
У нее для того нарочный человек был, Христофором звали, такой мастак в деле своем, что его, бывало,
соседи из других усадеб к себе
просят у барыни-графини: отпустите, сударыня Татьян Лексевна, Христофора дворню посечь! И отпускала.