Неточные совпадения
С этой
минуты настойчивый взгляд Ольги не выходил из головы Обломова. Напрасно он во весь рост лег
на спину, напрасно брал самые ленивые и покойные позы — не спится, да и только. И халат
показался ему противен, и Захар глуп и невыносим, и пыль с паутиной нестерпима.
— А я в самом деле пела тогда, как давно не пела, даже,
кажется, никогда… Не просите меня петь, я не спою уж больше так… Постойте, еще одно спою… — сказала она, и в ту же
минуту лицо ее будто вспыхнуло, глаза загорелись, она опустилась
на стул, сильно взяла два-три аккорда и запела.
Ей было и стыдно чего-то, и досадно
на кого-то, не то
на себя, не то
на Обломова. А в иную
минуту казалось ей, что Обломов стал ей милее, ближе, что она чувствует к нему влечение до слез, как будто она вступила с ним со вчерашнего вечера в какое-то таинственное родство…
Ни внезапной краски, ни радости до испуга, ни томного или трепещущего огнем взгляда он не подкараулил никогда, и если было что-нибудь похожее
на это,
показалось ему, что лицо ее будто исказилось болью, когда он скажет, что
на днях уедет в Италию, только лишь сердце у него замрет и обольется кровью от этих драгоценных и редких
минут, как вдруг опять все точно задернется флером; она наивно и открыто прибавит: «Как жаль, что я не могу поехать с вами туда, а ужасно хотелось бы!
С полгода по смерти Обломова жила она с Анисьей и Захаром в дому, убиваясь горем. Она проторила тропинку к могиле мужа и выплакала все глаза, почти ничего не ела, не пила, питалась только чаем и часто по ночам не смыкала глаз и истомилась совсем. Она никогда никому не жаловалась и,
кажется, чем более отодвигалась от
минуты разлуки, тем больше уходила в себя, в свою печаль, и замыкалась от всех, даже от Анисьи. Никто не знал, каково у ней
на душе.
Стало быть, ежели нам, отставным корнетам, ротмистрам и подьячим,
показалось на минуту, что почва ускользает из-под наших ног, то это именно только показалось, а на самом деле ничего нового не произошло, кроме кавардака, умопомрачения, труса и т. д.
Неточные совпадения
На этот призыв выходит из толпы парень и с разбега бросается в пламя. Проходит одна томительная
минута, другая. Обрушиваются балки одна за другой, трещит потолок. Наконец парень
показывается среди облаков дыма; шапка и полушубок
на нем затлелись, в руках ничего нет. Слышится вопль:"Матренка! Матренка! где ты?" — потом следуют утешения, сопровождаемые предположениями, что, вероятно, Матренка с испуга убежала
на огород…
— Откуда я? — отвечал он
на вопрос жены посланника. — Что же делать, надо признаться. Из Буфф.
Кажется, в сотый раз, и всё с новым удовольствием. Прелесть! Я знаю, что это стыдно; но в опере я сплю, а в Буффах до последней
минуты досиживаю, и весело. Нынче…
И, несмотря
на то, он чувствовал, что тогда, когда любовь его была сильнее, он мог, если бы сильно захотел этого, вырвать эту любовь из своего сердца, но теперь, когда, как в эту
минуту, ему
казалось, что он не чувствовал любви к ней, он знал, что связь его с ней не может быть разорвана.
И кучки и одинокие пешеходы стали перебегать с места
на место, чтобы лучше видеть. В первую же
минуту собранная кучка всадников растянулась, и видно было, как они по два, по три и один за другим близятся к реке. Для зрителей
казалось, что они все поскакали вместе; но для ездоков были секунды разницы, имевшие для них большое значение.
Как всегда
кажется, что зашибаешь, как нарочно, именно больное место, так и теперь Степан Аркадьич чувствовал, что
на беду нынче каждую
минуту разговор нападал
на больное место Алексея Александровича. Он хотел опять отвести зятя, но сам Алексей Александрович с любопытством спросил.