Неточные совпадения
Он
подошел к ней. Брови у ней сдвинулись немного; она с недоумением посмотрела на него минуту, потом узнала: брови раздвинулись и легли симметрично, глаза блеснули светом тихой, не стремительной, но глубокой радости. Всякий брат был бы счастлив, если б ему так обрадовалась любимая
сестра.
— А что, в самом деле, можно! — отвечал Мухояров задумчиво. — Ты неглуп на выдумки, только в дело не годишься, и Затертый тоже. Да я найду, постой! — говорил он, оживляясь. — Я им дам! Я кухарку свою на кухню
к сестре подошлю: она подружится с Анисьей, все выведает, а там… Выпьем, кум!
Пошлые слова удачно дополнял пошленький мотив: Любаша, захлебываясь, хохотала над Варварой, которая досадливо пыталась и не могла открыть портсигар, тогда как Гогин открывал его легким прикосновением мизинца. Затем он положил портсигар на плечо себе, двинул плечом, — портсигар соскользнул в карман пиджака. Тогда взбил волосы, сделал свирепое лицо,
подошел к сестре:
Неточные совпадения
В тот же день, но уже вечером, часу в седьмом, Раскольников
подходил к квартире матери и
сестры своей, —
к той самой квартире в доме Бакалеева, где устроил их Разумихин.
Он внимательно и с напряжением посмотрел на
сестру, но не расслышал или даже не понял ее слов. Потом, в глубокой задумчивости, встал,
подошел к матери, поцеловал ее, воротился на место и сел.
Катя слегка присела, поместилась возле
сестры и принялась разбирать цветы. Борзая собака, имя которой было Фифи,
подошла, махая хвостом, поочередно
к обоим гостям и ткнула каждого из них своим холодным носом в руку.
Однажды ему удалось подсмотреть, как Борис, стоя в углу, за сараем, безмолвно плакал, закрыв лицо руками, плакал так, что его шатало из стороны в сторону, а плечи его дрожали, точно у слезоточивой Вари Сомовой, которая жила безмолвно и как тень своей бойкой
сестры. Клим хотел
подойти к Варавке, но не решился, да и приятно было видеть, что Борис плачет, полезно узнать, что роль обиженного не так уж завидна, как это казалось.
Ставни окон были прикрыты, стекла — занавешены, но жена писателя все-таки изредка
подходила к окнам и, приподняв занавеску, смотрела в черный квадрат! А
сестра ее выбегала на двор, выглядывала за ворота, на улицу, и Клим слышал, как она, вполголоса, успокоительно сказала
сестре: