Неточные совпадения
Но он был в затруднении, о чем думать: о письме ли старосты, о переезде ли на новую квартиру, приняться ли сводить счеты? Он
терялся в приливе житейских забот и все лежал, ворочаясь с боку на бок. По
временам только слышались отрывистые восклицания: «Ах, Боже мой! Трогает жизнь, везде достает».
Она сжимала ему руку и по
временам близко взглядывала в глаза и долго молчала. Потом начала плакать, сначала тихонько, потом навзрыд. Он
растерялся.
Время терялось, в самой шайке обнаружились раздоры; многие хотели продолжать путь, но лишь с тем, чтобы сложить в Лиозно оружие. Паны начали кричать, ссориться, ругаться и бранные слова обильно посыпались на довудца; ему говорили, что он умеет только мучить какими-то порядками, бродя по болотам, а не знает как провести дружину и соединиться с другими партиями.
Неточные совпадения
Он так привык
теряться в этом, // Что чуть с ума не своротил // Или не сделался поэтом. // Признаться: то-то б одолжил! // А точно: силой магнетизма // Стихов российских механизма // Едва в то
время не постиг // Мой бестолковый ученик. // Как походил он на поэта, // Когда в углу сидел один, // И перед ним пылал камин, // И он мурлыкал: Benedetta // Иль Idol mio и ронял // В огонь то туфлю, то журнал.
В Риме, устроив с Кириловым мастерскую, он делил
время между музеями, дворцами, руинами, едва чувствуя красоту природы, запирался, работал, потом
терялся в новой толпе, казавшейся ему какой-то громадной, яркой, подвижной картиной, отражавшей в себе тысячелетия — во всем блеске величия и в поразительной наготе всей мерзости — отжившего и живущего человечества.
Строгость смотрителя происходила преимущественно оттого, что в переполненной вдвое против нормального тюрьме в это
время был повальный тиф. Извозчик, везший Нехлюдова, рассказал ему дорогой, что «в тюрьме гораздо народ
теряется. Какая-то на них хворь напала. Человек по двадцати в день закапывают».
Заметался я тут, совсем
потерялся, вышли мы, однако же, садиться в коляску: «Погоди здесь
время, — говорю ему, — я в один миг сбегаю, кошелек забыл».
— Да это же невозможно, господа! — вскричал он совершенно
потерявшись, — я… я не входил… я положительно, я с точностью вам говорю, что дверь была заперта все
время, пока я был в саду и когда я убегал из сада. Я только под окном стоял и в окно его видел, и только, только… До последней минуты помню. Да хоть бы и не помнил, то все равно знаю, потому что знаки только и известны были что мне да Смердякову, да ему, покойнику, а он, без знаков, никому бы в мире не отворил!