Неточные совпадения
— Не дам! — холодно отвечал Захар. — Пусть прежде они принесут назад жилет да нашу рубашку: пятый месяц гостит там.
Взяли вот этак же
на именины, да и поминай как звали; жилет-то бархатный, а рубашка тонкая, голландская: двадцать пять рублев
стоит. Не дам фрака!
Иная вещь, подсвечник, лампа, транспарант, пресс-папье,
стоит года три, четыре
на месте — ничего; чуть он
возьмет ее, смотришь — сломалась.
— А я в самом деле пела тогда, как давно не пела, даже, кажется, никогда… Не просите меня петь, я не спою уж больше так…
Постойте, еще одно спою… — сказала она, и в ту же минуту лицо ее будто вспыхнуло, глаза загорелись, она опустилась
на стул, сильно
взяла два-три аккорда и запела.
Перед ней
стоял прежний, уверенный в себе, немного насмешливый и безгранично добрый, балующий ее друг. В лице у него ни тени страдания, ни сомнения. Он
взял ее за обе руки, поцеловал ту и другую, потом глубоко задумался. Она притихла, в свою очередь, и, не смигнув, наблюдала движение его мысли
на лице.
Неточные совпадения
— Где же наши куры? — // Девчонки орут. // «Не орите, дуры! // Съел их земский суд; //
Взял еще подводу // Да сулил
постой…» // Славно жить народу //
На Руси святой!
Ни дать ни
взять юродивый, //
Стоит, вздыхает, крестится, // Жаль было нам глядеть, // Как он перед старухою, // Перед Ненилой Власьевой, // Вдруг
на колени пал!
Свияжский
взял под-руку Левина и пошел с ним к своим. Теперь уж нельзя было миновать Вронского. Он
стоял со Степаном Аркадьичем и Сергеем Ивановичем и смотрел прямо
на подходившего Левина.
Перед ним
стояла не одна губернаторша: она держала под руку молоденькую шестнадцатилетнюю девушку, свеженькую блондинку с тоненькими и стройными чертами лица, с остреньким подбородком, с очаровательно круглившимся овалом лица, какое художник
взял бы в образец для Мадонны и какое только редким случаем попадается
на Руси, где любит все оказаться в широком размере, всё что ни есть: и горы и леса и степи, и лица и губы и ноги; ту самую блондинку, которую он встретил
на дороге, ехавши от Ноздрева, когда, по глупости кучеров или лошадей, их экипажи так странно столкнулись, перепутавшись упряжью, и дядя Митяй с дядею Миняем взялись распутывать дело.
— Послушайте, матушка… эх, какие вы! что ж они могут
стоить? Рассмотрите: ведь это прах. Понимаете ли? это просто прах. Вы
возьмите всякую негодную, последнюю вещь, например, даже простую тряпку, и тряпке есть цена: ее хоть, по крайней мере, купят
на бумажную фабрику, а ведь это ни
на что не нужно. Ну, скажите сами,
на что оно нужно?