Неточные совпадения
Разве не полную комедию разыгрывают Горичевы? Этот муж, недавно еще бодрый и живой
человек, теперь
опустившийся, облекшийся, как в халат, в московскую жизнь, барин, «муж-мальчик, муж-слуга, идеал московских мужей», по меткому определению Чацкого, — под башмаком приторной, жеманной, светской супруги, московской дамы?
Были до сих пор для Кати расхлябанные,
опустившиеся люди, в которых свобода развязала притаившийся в душе страх за свою шкуру, были «взбунтовавшиеся рабы» с психологией дикарей: «до нашей саратовской деревни им, все одно, не дойти!» А, может быть, — может быть, это не все? Может быть, не только это? И что-то еще во всем этом было, — непознаваемое, глубоко скрытое, — великое безумие, которым творится история и пролагаются новые пути в ней?
— А почему же нет? Можно и без вицмундира быть на службе. И здесь, в городе, и в деревне каждый не
опустившийся человек приобретает тройную цену… Хам торжествует. И вы, господа, добровольно уступаете ему место. В уезде можно и в сословной должности делать массу добра!
Неточные совпадения
Слабое движение руки, жалко
опустившейся на одеяло, было ответом, да глаза раскрылись шире, и в них мелькнуло сознание живого
человека. Привалов посидел около больного с четверть часа; доктор сделал знак, что продолжение этого безмолвного визита может утомить больного, и все осторожно вышли из комнаты. Когда Привалов начал прощаться, девушка проговорила:
Я помнил его молодым
человеком, талантливым начинающим актером, и больно стало при виде этого
опустившегося бедняка: опух, дрожит, глаза слезятся, челюсти не слушаются.
Доктор, старый,
опустившийся, грязноватый, ко всему равнодушный
человек, надел криво на нос пенсне, поглядел в список и выкрикнул:
Приготовленное Афанасьей платье ждало Раису Павловну на широком атласном диванчике; различные принадлежности дамского костюма перемешались в беспорядочную цветочную кучу, из-под которой выставлялись рукава платья с болтавшимися манжетами, точно под этой кучей лежал раздавленный
человек с бессильно
опустившимися руками.
Этот вялый,
опустившийся на вид
человек был страшно суров с солдатами и не только позволял драться унтер-офицерам, но и сам бил жестоко, до крови, до того, что провинившийся падал с ног под его ударами. Зато к солдатским нуждам он был внимателен до тонкости: денег, приходивших из деревни, не задерживал и каждый день следил лично за ротным котлом, хотя суммами от вольных работ распоряжался по своему усмотрению. Только в одной пятой роте
люди выглядели сытнее и веселее, чем у него.