Неточные совпадения
Живучесть роли Чацкого состоит не в новизне неизвестных идей, блестящих гипотез, горячих и дерзких
утопий или даже истин en herbe [В зародыше (франц.).]: у него нет отвлеченностей. Провозвестники
новой зари, или фанатики, или просто вестовщики — все эти передовые курьеры неизвестного будущего являются и — по естественному ходу общественного развития — должны являться, но их роли и физиономии до бесконечности разнообразны.
Неточные совпадения
Вот как выражает Белинский свою социальную
утопию, свою
новую веру: «И настанет время, — я горячо верю этому, настанет время, когда никого не будут жечь, никому не будут рубить головы, когда преступник, как милости и спасения, будет молить себе конца, и не будет ему казни, но жизнь останется ему в казнь, как теперь смерть; когда не будет бессмысленных форм и обрядов, не будет договоров и условий на чувства, не будет долга и обязанностей, и воля будет уступать не воле, а одной любви; когда не будет мужей и жен, а будут любовники и любовницы, и когда любовница придет к любовнику и скажет: „я люблю другого“, любовник ответит: „я не могу быть счастлив без тебя, я буду страдать всю жизнь, но ступай к тому, кого ты любишь“, и не примет ее жертвы, если по великодушию она захочет остаться с ним, но, подобно Богу, скажет ей: хочу милости, а не жертв…
Уже в конце века и в начале
нового века странный мыслитель Н. Федоров, русский из русских, тоже будет обосновывать своеобразный анархизм, враждебный государству, соединенный, как у славянофилов, с патриархальной монархией, которая не есть государство, и раскроет самую грандиозную и самую радикальную
утопию, какую знает история человеческой мысли.
— Но как же в жизни различить, кто идет по
новым путям или по старым? — воскликнула Анна Юрьевна. — La vie n'est pas un champ [Жизнь не поле (франц.).], где видно, что есть дорога или нет… Вы говорите, моя милая, какую-то
утопию!
Утопия хочет совершенной жизни, принудительного добра, рационализации человеческой трагедии без действительного преображения человека и мира, без
нового неба и
новой земли.
И открывается, быть может,
новое столетие мечтаний интеллигенции и культурного слоя о том, как избежать
утопий, как вернуться к неутопическому обществу, к менее «совершенному» и более свободному обществу.