Неточные совпадения
И слышал только в ответ Тарас Бульба, что Бородавка повешен в Толопане, что с Колопера содрали
кожу под Кизикирмоном, что Пидсышкова голова посолена в бочке и отправлена в самый Царьград. Понурил голову старый Бульба и раздумчиво говорил: «Добрые
были козаки!»
Больше и крепче всех других он
был в козацком обозе; двойною крепкою шиною
были обтянуты дебелые колеса его; грузно
был он навьючен, укрыт попонами, крепкими воловьими
кожами и увязан туго засмоленными веревками.
Будете пановать другим панованьем: сдерут с твоей головы, гетьман,
кожу, набьют ее гречаною половою, и долго
будут видеть ее по всем ярмаркам!
— Нет, постой, так нельзя… — мрачно говорил он, запрятывая в карман полученную от меня доверенность. — Этак с живого человека
будут кожу драть, а он будет «покорно благодарю» говорить.
Зимою почти у всех «малышей» образовались на руках «цыпки», то
есть кожа на наружной стороне кисти шершавела, лупилась и давала трещины, которые в скором времени сливались в одну общую грязную рану.
— А так, сударь, болело, что вот я теперича не жирен, а напредь сего
был кожа да кости!.. История моя длинная, опечатать ее стоит… вот какая моя история!
Неточные совпадения
Хотя скотских падежей не
было, но
кож оказалось множество, и так как глуповцам за всем тем ловчее
было щеголять в лаптях, нежели в сапогах, то и
кожи спровадили в Византию полностию и за все получили чистыми ассигнациями.
Погода
была ясная. Всё утро шел частый, мелкий дождик и теперь недавно прояснило. Железные кровли, плиты тротуаров, голыши мостовой, колеса и
кожи, медь и жесть экипажей, — всё ярко блестело на майском солнце.
Было 3 часа и самое оживленное время на улицах.
Манера обращения принца с теми самыми лицами, которые, к удивлению Вронского, из
кожи вон лезли, чтобы доставлять ему русские удовольствия,
была презрительна.
Сердясь на самого себя за это гадкое чувство, Левин сбежал в переднюю. Как только он вблизи увидал брата, это чувство личного разочарования тотчас же исчезло и заменилось жалостью. Как ни страшен
был брат Николай своей худобой и болезненностью прежде, теперь он еще похудел, еще изнемог. Это
был скелет, покрытый
кожей.
Я стоял сзади одной толстой дамы, осененной розовыми перьями; пышность ее платья напоминала времена фижм, а пестрота ее негладкой
кожи — счастливую эпоху мушек из черной тафты. Самая большая бородавка на ее шее прикрыта
была фермуаром. Она говорила своему кавалеру, драгунскому капитану: