Неточные совпадения
Цвет глаз и волос до бесконечности разнообразен:
есть совершенные брюнетки, то
есть с черными как смоль волосами и глазами, и в то же время с необыкновенною белизной и ярким румянцем; потом следуют каштановые волосы, и все-таки белое лицо, и, наконец, те нежные лица — фарфоровой белизны, с тонкою прозрачною
кожею, с легким розовым румянцем, окаймленные льняными кудрями, нежные и хрупкие создания с лебединою шеей, с неуловимою грацией в позе и движениях, с горделивою стыдливостью в прозрачных и чистых, как стекло, и лучистых глазах.
Уж если
быть черным, так черным как уголь, чтоб
кожа лоснилась, как хорошо вычищенный сапог.
Мы собрались всемером в Капштат, но с тем, чтоб сделать поездку подальше в колонию. И однажды утром, взяв по чемоданчику с бельем и платьем да записные книжки, пустились в двух экипажах, то
есть фурах, крытых с боков
кожей.
Негры племени финго, помогавшие англичанам, принуждены
были есть свои щиты из буйволовой
кожи, а готтентоты по нескольку дней довольствовались тем, что крепко перетягивали себе живот и этим заглушали голод.
Нас издали, саженях во ста от фрегата, и в некотором расстоянии друг от друга окружали караульные лодки, ярко освещенные разноцветными огнями в больших, круглых, крашеных фонарях из рыбьей
кожи; на некоторых
были даже смоляные бочки.
«Разве это
едят?» — спросил я своего соседа. «Yes, o yes!» — отвечал он, взял один померанец, срезал верхушку, выдавил всю внутренность, с косточками, на тарелку, а пустую
кожу съел.
Я с жадностью смотрел на это зрелище, за которое бог знает что дали бы в Петербурге. Я
был, так сказать, в первом ряду зрителей, и если б действующим лицом
было не это тупое, крепко обтянутое непроницаемой
кожей рыло, одаренное только способностью глотать, то я мог бы читать малейшее ощущение страдания и отчаяния на сколько-нибудь более органически развитой физиономии.
Кожа акулы очень ценится столярами для полировки дерева; кроме того, ею обивают разные вещи; в Японии обтягивают сабли. Мне один японец подарил маленький баул, обтянутый
кожей акулы; очень красиво, похоже немного на тисненый сафьян. Мне показали потом маленькую рыбку, в четверть аршина величиной, найденную прилипшею к спине акулы и одного цвета со спиной. У нас попросту называли ее прилипалой. На одной стороне ее
был виден оттиск шероховатой
кожи акулы.
Слава Богу, да, слава Богу, не во гнев автору, что якуты теперь
едят хлеб, а не кору, носят русское сукно, а не сырую звериную
кожу!
— Нет, постой, так нельзя… — мрачно говорил он, запрятывая в карман полученную от меня доверенность. — Этак с живого человека
будут кожу драть, а он будет «покорно благодарю» говорить.
Зимою почти у всех «малышей» образовались на руках «цыпки», то
есть кожа на наружной стороне кисти шершавела, лупилась и давала трещины, которые в скором времени сливались в одну общую грязную рану.
— А так, сударь, болело, что вот я теперича не жирен, а напредь сего
был кожа да кости!.. История моя длинная, опечатать ее стоит… вот какая моя история!
Сперва ананасы не понравились, когда матросики принялись было их есть с кожей, нечищеными, и покололи губы; однако вскоре, когда недоразумения были отстранены, то
есть кожа снята, они вошли во вкус и лакомились вволю чудными сочными и крупными батавскими ананасами, которые продавались очень дешево.
Неточные совпадения
Хотя скотских падежей не
было, но
кож оказалось множество, и так как глуповцам за всем тем ловчее
было щеголять в лаптях, нежели в сапогах, то и
кожи спровадили в Византию полностию и за все получили чистыми ассигнациями.
Погода
была ясная. Всё утро шел частый, мелкий дождик и теперь недавно прояснило. Железные кровли, плиты тротуаров, голыши мостовой, колеса и
кожи, медь и жесть экипажей, — всё ярко блестело на майском солнце.
Было 3 часа и самое оживленное время на улицах.
Манера обращения принца с теми самыми лицами, которые, к удивлению Вронского, из
кожи вон лезли, чтобы доставлять ему русские удовольствия,
была презрительна.
Сердясь на самого себя за это гадкое чувство, Левин сбежал в переднюю. Как только он вблизи увидал брата, это чувство личного разочарования тотчас же исчезло и заменилось жалостью. Как ни страшен
был брат Николай своей худобой и болезненностью прежде, теперь он еще похудел, еще изнемог. Это
был скелет, покрытый
кожей.
Я стоял сзади одной толстой дамы, осененной розовыми перьями; пышность ее платья напоминала времена фижм, а пестрота ее негладкой
кожи — счастливую эпоху мушек из черной тафты. Самая большая бородавка на ее шее прикрыта
была фермуаром. Она говорила своему кавалеру, драгунскому капитану: