Неточные совпадения
—
Говорил он
о том, что хозяйственная деятельность людей, по смыслу своему, религиозна и жертвенна, что во Христе сияла душа Авеля, который жил от плодов земли, а от Каина пошли окаянные люди, корыстолюбцы, соблазненные
дьяволом инженеры, химики. Эта ерунда чем-то восхищала Тугана-Барановского, он изгибался на длинных ногах своих и скрипел: мы — аграрная страна, да, да! Затем курносенький стихотворец читал что-то смешное: «В ладье мечты утешимся, сны горе утолят», — что-то в этом роде.
Фома смотрел на Щурова и удивлялся. Это был совсем не тот старик, что недавно еще
говорил словами прозорливца речи
о дьяволе… И лицо и глаза у него тогда другие были, — а теперь он смотрел жестко, безжалостно, и на щеках, около ноздрей, жадно вздрагивали какие-то жилки. Фома видел, что, если не заплатить ему в срок, — он действительно тотчас же опорочит фирму протестом векселей…
Домна Пантелевна. Саша, Сашутка, ведь никогда еще мы с тобой серьезно не
говорили; вот он серьез-то начинается. Живешь, бедствуешь, а тут богатство! Ах, батюшки мои, какая напасть! Вот соблазн-то, вот соблазн-то! Уж не
дьявол ли он, прости Господи, тут подвернулся? В самый-то вот раз… только что мы про свою нужду-то раздумались. Ну, как есть
дьявол. А уж что ласки-то в нем, что этой всякой добродетели! Да давай же
говорить о деле-то серьезно, вертушка!
«Разве я ее,
дьявола, боюсь? — думал он
о смерти. — Это мне жизни жалко. Великолепная вещь, что бы там ни
говорили пессимисты. А что если пессимиста повесить? Ах, жалко жизни, очень жалко. И зачем борода у меня выросла? Не росла, не росла, а то вдруг выросла. И зачем?»
— Душа-то, чай, у всех одной величины, —
говорит, — и одинаково
дьяволу любезна! А скажи мне, как ты
о смерти думаешь? Вот ты на ночлеге
говорил всё: «жизнь, жизнь», а где же смерть?