Неточные совпадения
— О! это была бы райская жизнь! —
сказал Чичиков, вздохнувши. —
Прощайте, сударыня! — продолжал он, подходя к ручке Маниловой. —
Прощайте, почтеннейший друг! Не позабудьте просьбы!
—
Прощайте, миленькие малютки! —
сказал Чичиков, увидевши Алкида и Фемистоклюса, которые занимались каким-то деревянным гусаром, у которого уже не было ни руки, ни носа. —
Прощайте, мои крошки. Вы извините меня, что я не привез вам гостинца, потому что, признаюсь, не знал даже, живете ли вы на свете, но теперь, как приеду, непременно привезу. Тебе привезу саблю; хочешь саблю?
— Ну, вот тебе постель готова, —
сказала хозяйка. —
Прощай, батюшка, желаю покойной ночи. Да не нужно ли еще чего? Может, ты привык, отец мой, чтобы кто-нибудь почесал на ночь пятки? Покойник мой без этого никак не засыпал.
— Как же, а я приказал самовар. Я, признаться
сказать, не охотник до чаю: напиток дорогой, да и цена на сахар поднялась немилосердная. Прошка! не нужно самовара! Сухарь отнеси Мавре, слышишь: пусть его положит на то же место, или нет, подай его сюда, я ужо снесу его сам.
Прощайте, батюшка, да благословит вас Бог, а письмо-то председателю вы отдайте. Да! пусть прочтет, он мой старый знакомый. Как же! были с ним однокорытниками!
Самая полнота и средние лета Чичикова много повредят ему: полноты ни в каком случае не
простят герою, и весьма многие дамы, отворотившись,
скажут: «Фи, такой гадкий!» Увы! все это известно автору, и при всем том он не может взять в герои добродетельного человека, но… может быть, в сей же самой повести почуются иные, еще доселе не бранные струны, предстанет несметное богатство русского духа, пройдет муж, одаренный божескими доблестями, или чудная русская девица, какой не сыскать нигде в мире, со всей дивной красотой женской души, вся из великодушного стремления и самоотвержения.
—
Простите, Павел Иванович, я виноват! —
сказал тронутый Тентетников, схвативши признательно обе его руки. — Ваше доброе участие мне дорого, клянусь! Но оставим этот разговор, не будем больше никогда об этом говорить.
— Афанасий Васильевич! дело, которое вы мне поручаете, —
сказал Хлобуев, — святое дело; но вы вспомните, кому вы его поручаете. Поручить его можно человеку почти святой жизни, который бы и сам уже <умел>
прощать другим.
— Пока
прощайте! Поручил вам <
сказать> наш общий приятель, что главное дело — спокойствие и присутствие духа.
— Вас может только наградить один Бог за такую службу, Афанасий Васильевич. А я вам не
скажу ни одного слова, потому что, — вы сами можете чувствовать, — всякое слово тут бессильно. Но позвольте мне одно
сказать насчет той просьбы.
Скажите сами: имею ли я право оставить это дело без внимания и справедливо ли, честно ли с моей стороны будет
простить мерзавцев.
—
Скажите этому Чичикову, чтобы он убирался отсюда как можно поскорей, и чем дальше, тем лучше. Его-то уже я бы никогда не
простил.
Неточные совпадения
«Не сами… по родителям // Мы так-то…» — братья Губины //
Сказали наконец. // И прочие поддакнули: // «Не сами, по родителям!» // А поп
сказал: — Аминь! //
Простите, православные! // Не в осужденье ближнего, // А по желанью вашему // Я правду вам
сказал. // Таков почет священнику // В крестьянстве. А помещики…
—
Простите, атаманы-молодцы! ежели кого обидел, и ежели перед кем согрешил, и ежели кому неправду
сказал… все
простите!
— Алексей Александрович,
простите меня, я не имею права… но я, как сестру, люблю и уважаю Анну; я прошу, умоляю вас
сказать мне, что такое между вами? в чем вы обвиняете ее?
— Нет, вы упрекаете! Боже мой! зачем я не умерла! — И она зарыдала. —
Прости меня, я раздражена, я несправедлива, —
сказала она опоминаясь. — Но уйди…
— Я иду,
прощайте! —
сказала Анна и, поцеловав сына, подошла к Алексею Александровичу и протянула ему руку. — Ты очень мил, что приехал.