Оделась она кое-как, сама собой; в двух, трех местах схватила неизрезанный кусок ткани, и он прильнул и расположился вокруг нее в таких складках, что ваятель перенес бы их тотчас же на мрамор, и барышни, одетые по моде, все
казались перед ней какими-то пеструшками.
Неточные совпадения
— Да шашку-то, — сказал Чичиков и в то же время увидел почти
перед самым носом своим и другую, которая, как
казалось, пробиралась в дамки; откуда она взялась, это один только Бог знал. — Нет, — сказал Чичиков, вставши из-за стола, — с тобой нет никакой возможности играть! Этак не ходят, по три шашки вдруг.
Сделав один или два поворота, герой наш очутился наконец
перед самым домом, который
показался теперь еще печальнее.
Тут же вскочил он с постели, не посмотрел даже на свое лицо, которое любил искренно и в котором, как
кажется, привлекательнее всего находил подбородок, ибо весьма часто хвалился им
перед кем-нибудь из приятелей, особливо если это происходило во время бритья.
— Такой приказ, так уж, видно, следует, — сказал швейцар и прибавил к тому слово: «да». После чего стал
перед ним совершенно непринужденно, не сохраняя того ласкового вида, с каким прежде торопился снимать с него шинель.
Казалось, он думал, глядя на него: «Эге! уж коли тебя бары гоняют с крыльца, так ты, видно, так себе, шушера какой-нибудь!»
Именно, когда представитель всех полковников-брандеров, наиприятнейший во всех поверхностных разговорах обо всем, Варвар Николаич Вишнепокромов приехал к нему затем именно, чтобы наговориться вдоволь, коснувшись и политики, и философии, и литературы, и морали, и даже состоянья финансов в Англии, он выслал сказать, что его нет дома, и в то же время имел неосторожность
показаться перед окошком.
Тут только, оглянувшись вокруг себя, он заметил, что они ехали прекрасною рощей; миловидная березовая ограда тянулась у них справа и слева. Между дерев мелькала белая каменная церковь. В конце улицы
показался господин, шедший к ним навстречу, в картузе, с суковатой палкой в руке. Облизанный аглицкий пес на высоких ножках бежал
перед ним.
Неужели это прекрасное чувство было заглушено во мне любовью к Сереже и желанием
казаться перед ним таким же молодцом, как и он сам? Незавидные же были эти любовь и желание казаться молодцом! Они произвели единственные темные пятна на страницах моих детских воспоминаний.
Показаться перед нею не жалким мальчиком-кадетом, в неуклюже пригнанном пальто, а стройным, ловким юнкером славного Александровского училища, взрослым молодым человеком, только что присягнувшим под батальонным знаменем на верность вере, царю и отечеству, — вот была его сладкая, тревожная и боязливая мечта, овладевавшая им каждую ночь перед падением в сон, в те краткие мгновенья, когда так рельефно встает и видится недавнее прошлое…
Егор Егорович Деметр
казался перед ними франтом и барином — это был тип завсегдатая бильярдной Доминика, — высокого роста, с нахальной физиономией, с приподнятыми вверх рыжими, щетинистыми усами, с жидкой растительностью на голове и начавшим уже сильно краснеть носом. На вид ему было лет за тридцать. Одет он был в сильно потертую пиджачную пару, с георгиевской ленточкой в петличке.
Неточные совпадения
Видно было, как кружатся в воздухе оторванные вихрем от крыш клочки зажженной соломы, и
казалось, что
перед глазами совершается какое-то фантастическое зрелище, а не горчайшее из злодеяний, которыми так обильны бессознательные силы природы.
«Ну,
кажется, теперь пора», подумал Левин, и встал. Дамы пожали ему руку и просили
передать mille choses [тысячу поклонов] жене.
30 сентября
показалось с утра солнце, и, надеясь на погоду, Левин стал решительно готовиться к отъезду. Он велел насыпать пшеницу, послал к купцу приказчика, чтобы взять деньги, и сам поехал по хозяйству, чтобы сделать последние распоряжения
перед отъездом.
Он сделался бледен как полотно, схватил стакан, налил и подал ей. Я закрыл глаза руками и стал читать молитву, не помню какую… Да, батюшка, видал я много, как люди умирают в гошпиталях и на поле сражения, только это все не то, совсем не то!.. Еще, признаться, меня вот что печалит: она
перед смертью ни разу не вспомнила обо мне; а
кажется, я ее любил как отец… ну, да Бог ее простит!.. И вправду молвить: что ж я такое, чтоб обо мне вспоминать
перед смертью?
Так, томимый голодом в изнеможении засыпает и видит
перед собою роскошные кушанья и шипучие вина; он пожирает с восторгом воздушные дары воображения, и ему
кажется легче; но только проснулся — мечта исчезает… остается удвоенный голод и отчаяние!