Неточные совпадения
— Больше в деревне, — отвечал Манилов. — Иногда, впрочем, приезжаем в город для того
только, чтобы увидеться с образованными людьми. Одичаешь, знаете,
если будешь все время жить взаперти.
Если бы Чичиков прислушался, то узнал бы много подробностей, относившихся лично к нему; но мысли его так были заняты своим предметом, что один
только сильный удар грома заставил его очнуться и посмотреть вокруг себя; все небо было совершенно обложено тучами, и пыльная почтовая дорога опрыскалась каплями дождя.
— Ну, да изволь, я готова отдать за пятнадцать ассигнацией!
Только смотри, отец мой, насчет подрядов-то:
если случится муки брать ржаной, или гречневой, или круп, или скотины битой, так уж, пожалуйста, не обидь меня.
Если же этого не случится, то все-таки что-нибудь да будет такое, чего с другим никак не будет: или нарежется в буфете таким образом, что
только смеется, или проврется самым жестоким образом, так что наконец самому сделается совестно.
Чичиков оскорбился таким замечанием. Уже всякое выражение, сколько-нибудь грубое или оскорбляющее благопристойность, было ему неприятно. Он даже не любил допускать с собой ни в каком случае фамильярного обращения, разве
только если особа была слишком высокого звания. И потому теперь он совершенно обиделся.
— Мошенник! — сказал Собакевич очень хладнокровно, — продаст, обманет, еще и пообедает с вами! Я их знаю всех: это всё мошенники, весь город там такой: мошенник на мошеннике сидит и мошенником погоняет. Все христопродавцы. Один там
только и есть порядочный человек: прокурор; да и тот,
если сказать правду, свинья.
— Я готов, — сказал Чичиков. — От вас зависит
только назначить время. Был бы грех с моей стороны,
если бы для эдакого приятного общества да не раскупорить другую-третью бутылочку шипучего.
Впрочем,
если слово из улицы попало в книгу, не писатель виноват, виноваты читатели, и прежде всего читатели высшего общества: от них первых не услышишь ни одного порядочного русского слова, а французскими, немецкими и английскими они, пожалуй, наделят в таком количестве, что и не захочешь, и наделят даже с сохранением всех возможных произношений: по-французски в нос и картавя, по-английски произнесут, как следует птице, и даже физиономию сделают птичью, и даже посмеются над тем, кто не сумеет сделать птичьей физиономии; а вот
только русским ничем не наделят, разве из патриотизма выстроят для себя на даче избу в русском вкусе.
— Ах, жизнь моя, Анна Григорьевна,
если бы вы могли
только представить то положение, в котором я находилась, вообразите: приходит ко мне сегодня протопопша — протопопша, отца Кирилы жена — и что бы вы думали: наш-то смиренник, приезжий-то наш, каков, а?
Ах, Анна Григорьевна,
если б вы
только могли себе представить, как я перетревожилась!
— Но представьте же, Анна Григорьевна, каково мое было положение, когда я услышала это. «И теперь, — говорит Коробочка, — я не знаю, говорит, что мне делать. Заставил, говорит, подписать меня какую-то фальшивую бумагу, бросил пятнадцать рублей ассигнациями; я, говорит, неопытная беспомощная вдова, я ничего не знаю…» Так вот происшествия! Но
только если бы вы могли сколько-нибудь себе представить, как я вся перетревожилась.
«Ну что, — думали чиновники, —
если он узнает
только просто, что в городе их вот-де какие глупые слухи, да за это одно может вскипятить не на жизнь, а на самую смерть».
Конечно, земская полиция достоин был наказания за сердечные слабости, но мужиков как Вшивой-спеси, так и Задирайлова-тож нельзя было также оправдать за самоуправство,
если они
только действительно участвовали в убиении.
Ах, брат Чичиков,
если бы ты
только увидал… вот уж, точно, была бы пища твоему сатирическому уму (почему у Чичикова был сатирический ум, это тоже неизвестно).
И вот напечатают в газетах, что скончался, к прискорбию подчиненных и всего человечества, почтенный гражданин, редкий отец, примерный супруг, и много напишут всякой всячины; прибавят, пожалуй, что был сопровождаем плачем вдов и сирот; а ведь
если разобрать хорошенько дело, так на поверку у тебя всего
только и было, что густые брови».
С нашей стороны,
если, точно, падет обвинение за бледность и невзрачность лиц и характеров, скажем
только то, что никогда вначале не видно всего широкого теченья и объема дела.
Все это произвело ропот, особенно когда новый начальник, точно как наперекор своему предместнику, объявил, что для него ум и хорошие успехи в науках ничего не значат, что он смотрит
только на поведенье, что
если человек и плохо учится, но хорошо ведет себя, он предпочтет его умнику.
— Ради самого Христа! помилуй, Андрей Иванович, что это ты делаешь! Оставлять так выгодно начатый карьер из-за того
только, что попался начальник не того… Что ж это? Ведь
если на это глядеть, тогда и в службе никто бы не остался. Образумься, образумься. Еще есть время! Отринь гордость и самолюбье, поезжай и объяснись с ним!
— Хорошо; положим, он вас оскорбил, зато вы и поквитались с ним: он вам, и вы ему. Но расставаться навсегда из пустяка, — помилуйте, на что же это похоже? Как же оставлять дело, которое
только что началось?
Если уже избрана цель, так тут уже нужно идти напролом. Что глядеть на то, что человек плюется! Человек всегда плюется; да вы не отыщете теперь во всем свете такого, который бы не плевался.
— К заслугам вашего превосходительства. Не находит слов. Говорит: «
Если бы я
только мог чему-нибудь… потому что, точно, говорит, умею ценить мужей, спасавших отечество», — говорит.
По причине толщины, он уже не мог ни в каком случае потонуть и как бы ни кувыркался, желая нырнуть, вода бы его все выносила наверх; и
если бы село к нему на спину еще двое человек, он бы, как упрямый пузырь, остался с ними на верхушке воды, слегка
только под ними покряхтывал да пускал носом и ртом пузыри.
— Ну, слушай, этот раз возьму, и то из сожаления
только, чтобы не провозился напрасно. Но
если ты привезешь в другой раз, хоть три недели канючь — не возьму.
— Отчего ж вы не обратитесь к ней? — сказал с участьем Платонов. — Мне кажется,
если бы она
только поближе вошла в положенье вашего семейства, она бы не в силах была отказать вам, как бы ни была туга.
— А зачем же так вы не рассуждаете и в делах света? Ведь и в свете мы должны служить Богу, а не кому иному.
Если и другому кому служим, мы потому
только служим, будучи уверены, что так Бог велит, а без того мы бы и не служили. Что ж другое все способности и дары, которые розные у всякого? Ведь это орудия моленья нашего: то — словами, а это делом. Ведь вам же в монастырь нельзя идти: вы прикреплены к миру, у вас семейство.
О,
если бы мне как-нибудь
только выпутаться и уехать хоть с небольшим капиталом, поселюсь вдали от…
Следовало бы тоже принять во внимание и прежнюю жизнь человека, потому что,
если не рассмотришь все хладнокровно, а накричишь с первого раза, — запугаешь
только его, да и признанья настоящего не добьешься: а как с участием его расспросишь, как брат брата, — сам все выскажет и даже не просит о смягчении, и ожесточенья ни против кого нет, потому что ясно видит, что не я его наказываю, а закон.
Неточные совпадения
Хлестаков (придвигаясь).Да ведь это вам кажется
только, что близко; а вы вообразите себе, что далеко. Как бы я был счастлив, сударыня,
если б мог прижать вас в свои объятия.
Хлестаков. Черт его знает, что такое,
только не жаркое. Это топор, зажаренный вместо говядины. (Ест.)Мошенники, канальи, чем они кормят! И челюсти заболят,
если съешь один такой кусок. (Ковыряет пальцем в зубах.)Подлецы! Совершенно как деревянная кора, ничем вытащить нельзя; и зубы почернеют после этих блюд. Мошенники! (Вытирает рот салфеткой.)Больше ничего нет?
А вы — стоять на крыльце, и ни с места! И никого не впускать в дом стороннего, особенно купцов!
Если хоть одного из них впустите, то…
Только увидите, что идет кто-нибудь с просьбою, а хоть и не с просьбою, да похож на такого человека, что хочет подать на меня просьбу, взашей так прямо и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит на цыпочках вслед за квартальными.)
Хлестаков. Право, как будто и не ел;
только что разохотился.
Если бы мелочь, послать бы на рынок и купить хоть сайку.
Судья тоже, который
только что был пред моим приходом, ездит
только за зайцами, в присутственных местах держит собак и поведения,
если признаться пред вами, — конечно, для пользы отечества я должен это сделать, хотя он мне родня и приятель, — поведения самого предосудительного.