Неточные совпадения
— Куда
ж еще вы их хотели пристроить? Да, впрочем, ведь кости
и могилы —
все вам остается, перевод только на бумаге. Ну, так что
же? Как
же? отвечайте, по крайней мере.
«А что
ж, — подумал про себя Чичиков, — заеду я в самом деле к Ноздреву. Чем
же он хуже других, такой
же человек, да еще
и проигрался. Горазд он, как видно, на
все, стало быть, у него даром можно кое-что выпросить».
В анониме было так много заманчивого
и подстрекающего любопытство, что он перечел
и в другой
и в третий раз письмо
и наконец сказал: «Любопытно бы, однако
ж, знать, кто бы такая была писавшая!» Словом, дело, как видно, сделалось сурьезно; более часу он
все думал об этом, наконец, расставив руки
и наклоня голову, сказал: «А письмо очень, очень кудряво написано!» Потом, само собой разумеется, письмо было свернуто
и уложено в шкатулку, в соседстве с какою-то афишею
и пригласительным свадебным билетом, семь лет сохранявшимся в том
же положении
и на том
же месте.
Конечно, никак нельзя было предполагать, чтобы тут относилось что-нибудь к Чичикову; однако
ж все, как поразмыслили каждый с своей стороны, как припомнили, что они еще не знают, кто таков на самом деле есть Чичиков, что он сам весьма неясно отзывался насчет собственного лица, говорил, правда, что потерпел по службе за правду, да ведь
все это как-то неясно,
и когда вспомнили при этом, что он даже выразился, будто имел много неприятелей, покушавшихся на жизнь его, то задумались еще более: стало быть, жизнь его была в опасности, стало быть, его преследовали, стало быть, он ведь сделал
же что-нибудь такое… да кто
же он в самом деле такой?
— Но
все же таки… но как
же таки… как
же запропастить себя в деревне? Какое
же общество может быть между мужичьем? Здесь все-таки на улице попадется навстречу генерал или князь. Захочешь —
и сам пройдешь мимо каких-нибудь публичных красивых зданий, на Неву пойдешь взглянуть, а ведь там, что ни попадется,
все это или мужик, или баба. За что
ж себя осудить на невежество на
всю жизнь свою?
Чичиков, чинясь, проходил в дверь боком, чтоб дать
и хозяину пройти с ним вместе; но это было напрасно: хозяин бы не прошел, да его уж
и не было. Слышно было только, как раздавались его речи по двору: «Да что
ж Фома Большой? Зачем он до сих пор не здесь? Ротозей Емельян, беги к повару-телепню, чтобы потрошил поскорей осетра. Молоки, икру, потроха
и лещей в уху, а карасей — в соус. Да раки, раки! Ротозей Фома Меньшой, где
же раки? раки, говорю, раки?!»
И долго раздавалися
всё — раки да раки.
— А зачем
же так вы не рассуждаете
и в делах света? Ведь
и в свете мы должны служить Богу, а не кому иному. Если
и другому кому служим, мы потому только служим, будучи уверены, что так Бог велит, а без того мы бы
и не служили. Что
ж другое
все способности
и дары, которые розные у всякого? Ведь это орудия моленья нашего: то — словами, а это делом. Ведь вам
же в монастырь нельзя идти: вы прикреплены к миру, у вас семейство.
Неточные совпадения
Городничий. Я сам, матушка, порядочный человек. Однако
ж, право, как подумаешь, Анна Андреевна, какие мы с тобой теперь птицы сделались! а, Анна Андреевна? Высокого полета, черт побери! Постой
же, теперь
же я задам перцу
всем этим охотникам подавать просьбы
и доносы. Эй, кто там?
И что
ж! —
все эти мечты рушились на другое
же утро. Как ни старательно утаптывали глуповцы вновь созданную плотину, как ни охраняли они ее неприкосновенность в течение целой ночи, измена уже успела проникнуть в ряды их.
Еще в первое время по возвращении из Москвы, когда Левин каждый раз вздрагивал
и краснел, вспоминая позор отказа, он говорил себе: «так
же краснел
и вздрагивал я, считая
всё погибшим, когда получил единицу за физику
и остался на втором курсе; так
же считал себя погибшим после того, как испортил порученное мне дело сестры.
И что
ж? — теперь, когда прошли года, я вспоминаю
и удивляюсь, как это могло огорчать меня. То
же будет
и с этим горем. Пройдет время,
и я буду к этому равнодушен».
Но день протек,
и нет ответа. // Другой настал:
всё нет, как нет. // Бледна как тень, с утра одета, // Татьяна ждет: когда
ж ответ? // Приехал Ольгин обожатель. // «Скажите: где
же ваш приятель? — // Ему вопрос хозяйки был. — // Он что-то нас совсем забыл». // Татьяна, вспыхнув, задрожала. // «Сегодня быть он обещал, — // Старушке Ленский отвечал, — // Да, видно, почта задержала». — // Татьяна потупила взор, // Как будто слыша злой укор.
— Стой, стой! — прервал кошевой, дотоле стоявший, потупив глаза в землю, как
и все запорожцы, которые в важных делах никогда не отдавались первому порыву, но молчали
и между тем в тишине совокупляли грозную силу негодования. — Стой!
и я скажу слово. А что
ж вы — так бы
и этак поколотил черт вашего батька! — что
ж вы делали сами? Разве у вас сабель не было, что ли? Как
же вы попустили такому беззаконию?