К домику подъехала карета, запряженная шестеркою цугом великолепных лошадей, с двумя лакеями на запятках. Один из них соскочил и три раза сильно
ударил в ворота. Ворота моментально отворились и карета въехала во двор. Успели разглядеть, что в карете сидела красивая и нарядная молодая женщина.
Неточные совпадения
В ту же минуту, из
ворот, бородатый мужик выкатил пустую бочку; золотой конь взметнул головой, взвился на задние ноги,
ударил передними по булыжнику, сверкнули искры, — Иноков остановился и нелепо пробормотал:
Ямщик повернул к
воротам, остановил лошадей; лакей Лаврецкого приподнялся на козлах и, как бы готовясь соскочить, закричал: «Гей!» Раздался сиплый, глухой лай, но даже собаки не показалось; лакей снова приготовился соскочить и снова закричал: «Гей!» Повторился дряхлый лай, и, спустя мгновенье, на двор, неизвестно откуда, выбежал человек
в нанковом кафтане, с белой, как снег, головой; он посмотрел, защищая глаза от солнца, на тарантас,
ударил себя вдруг обеими руками по ляжкам, сперва немного заметался на месте, потом бросился отворять
ворота.
У
ворот избы Тараса действительно сидел Кишкин, а рядом с ним Окся. Старик что-то расшутился и довольно галантно подталкивал свою даму локтем
в бок. Окся сначала ухмылялась, показывая два ряда белых зубов, а потом, когда Кишкин попал локтем
в непоказанное место, с быстротой обезьяны наотмашь
ударила его кулаком
в живот. Старик громко вскрикнул от этой любезности, схватившись за живот обеими руками, а развеселившаяся Окся треснула его еще раз по затылку и убежала.
Воспользовавшись тем, что по вечерам Адонирам ходил осматривать
в храме работы, первый из них, Мафусаил, остановил его у южных
ворот и стал требовать от него, чтобы он открыл ему слово мастеров; но Адонирам отказал ему
в том и получил за то от Мафусаила удар молотком; потом то же повторилось с Адонирамом у северных
ворот, где Фанор
ударил его киркой.
Однажды старуха-нищая взяла тихонько сушёного судака и спрятала его
в своих лохмотьях; приказчик видел это; он схватил старуху за
ворот, отнял украденную рыбу, а потом нагнул голову старухи и правой рукой, снизу вверх,
ударил её по лицу. Она не охнула и не сказала ни слова, а, наклонив голову, молча пошла прочь, и Илья видел, как из её разбитого носа
в два ручья текла тёмная кровь.