Неточные совпадения
Все как будто
умерло; вверху только, в небесной глубине, дрожит жаворонок, и серебряные песни летят по воздушным ступеням
на влюбленную
землю, да изредка крик чайки или звонкий голос перепела отдается в степи.
— Если бы мне удалось отсюда выйти, я бы все кинул. Покаюсь: пойду в пещеры, надену
на тело жесткую власяницу, день и ночь буду молиться Богу. Не только скоромного, не возьму рыбы в рот! не постелю одежды, когда стану спать! и все буду молиться, все молиться! И когда не снимет с меня милосердие Божие хотя сотой доли грехов, закопаюсь по шею в
землю или замуруюсь в каменную стену; не возьму ни пищи, ни пития и
умру; а все добро свое отдам чернецам, чтобы сорок дней и сорок ночей правили по мне панихиду.
Ухватил всадник страшною рукою колдуна и поднял его
на воздух. Вмиг
умер колдун и открыл после смерти очи. Но уже был мертвец и глядел как мертвец. Так страшно не глядит ни живой, ни воскресший. Ворочал он по сторонам мертвыми глазами и увидел поднявшихся мертвецов от Киева, и от
земли Галичской, и от Карпата, как две капли воды схожих лицом
на него.
Неточные совпадения
И, может быть, я завтра
умру!.. и не останется
на земле ни одного существа, которое бы поняло меня совершенно. Одни почитают меня хуже, другие лучше, чем я в самом деле… Одни скажут: он был добрый малый, другие — мерзавец. И то и другое будет ложно. После этого стоит ли труда жить? а все живешь — из любопытства: ожидаешь чего-то нового… Смешно и досадно!
Тогда выступило из средины народа четверо самых старых, седоусых и седочупринных козаков (слишком старых не было
на Сечи, ибо никто из запорожцев не
умирал своею смертью) и, взявши каждый в руки
земли, которая
на ту пору от бывшего дождя растворилась в грязь, положили ее ему
на голову.
А уж упал с воза Бовдюг. Прямо под самое сердце пришлась ему пуля, но собрал старый весь дух свой и сказал: «Не жаль расстаться с светом. Дай бог и всякому такой кончины! Пусть же славится до конца века Русская
земля!» И понеслась к вышинам Бовдюгова душа рассказать давно отошедшим старцам, как умеют биться
на Русской
земле и, еще лучше того, как умеют
умирать в ней за святую веру.
«Полуграмотному человеку, какому-нибудь слесарю, поручена жизнь сотен людей. Он везет их сотни верст. Он может сойти с ума, спрыгнуть
на землю, убежать,
умереть от паралича сердца. Может, не щадя своей жизни, со зла
на людей устроить крушение. Его ответственность предо мной… пред людями — ничтожна. В пятом году машинист Николаевской дороги увез революционеров-рабочих
на глазах карательного отряда…»
«Плох. Может
умереть в вагоне по дороге в Россию. Немцы зароют его в
землю, аккуратно отправят документы русскому консулу, консул пошлет их
на родину Долганова, а — там у него никого нет. Ни души».