Неточные совпадения
Мои статьи о подземной клоаке под Москвой наделали шуму. Дума постановила начать
перестройку Неглинки, и дело это
было поручено моему знакомому инженеру Н. М. Левачеву, известному охотнику, с которым мы ездили не раз на зимние волчьи охоты.
За десятки лет после левачевской
перестройки снова грязь и густые нечистоты образовали пробку в повороте канала под Китайским проездом, около Малого театра. Во время войны наводнение
было так сильно, что залило нижние жилые этажи домов и торговые заведения, но никаких мер сонная хозяйка столицы — городская дума не принимала.
А там грянула империалистическая война. Половина клуба
была отдана под госпиталь. Собственно говоря, для клуба остались прихожая, аванзал, «портретная», «кофейная», большая гостиная, читальня и столовая. А все комнаты, выходящие на Тверскую, пошли под госпиталь.
Были произведены
перестройки. Для игры «инфернальная»
была заменена большой гостиной, где метали баккара, на поставленных посредине столах играли в «железку», а в «детской», по-старому, шли игры по маленькой.
После
перестройки Малкиеля дом Белосельских прошел через много купеческих рук. Еще Малкиель совершенно изменил фасад, и дом потерял вид старинного дворца. Со времени Малкиеля весь нижний этаж с зеркальными окнами занимал огромный магазин портного Корпуса, а бельэтаж — богатые квартиры. Внутренность роскошных зал
была сохранена. Осталась и беломраморная лестница, и выходивший на парадный двор подъезд, еще помнивший возок Марии Волконской.
Домом по очереди владели купцы Носовы, Ланины, Морозовы, и в конце девяностых годов его приобрел петербургский миллионер Елисеев, колониалыцик и виноторговец, и приступил к
перестройке. Архитектор, привезенный Елисеевым, зашил весь дом тесом, что
было для Москвы новинкой, и получился гигантский деревянный ящик, настолько плотный, что и щелочки не осталось.
Перестройка старых бань
была решена…
Неточные совпадения
Вся деревня
была вразброску: постройки,
перестройки, кучи извести, кирпичу и бревен по всем улицам.
«А может
быть, еще Захар постарается так уладить, что и вовсе не нужно
будет переезжать, авось обойдутся: отложат до будущего лета или совсем отменят
перестройку: ну, как-нибудь да сделают! Нельзя же в самом деле… переезжать!..»
Все эти
перестройки были закончены к первому санному пути, когда приваловская мельница должна
была начать работу.
Но нам предстоит
перестройка нашей общественной жизни, и к ней мы должны
быть идейно готовы.
Конечно, в этой громадной
перестройке принимали участие сотни гораздо более сильнейших и замечательных деятелей; но и мы, смею думать, имеем право сопричислить себя к сонму их, потому что всегда, во все минуты нашей жизни,
были искренними и бескорыстными хранителями того маленького огонька русской мысли, который в пору нашей молодости чуть-чуть, и то воровски, тлел, — того огонька, который в настоящее время разгорелся в великое пламя всеобщего государственного переустройства».