Милость чужого короля, да и не короля, а паскудная милость
польского магната, который желтым чеботом своим бьет их в морду, дороже для них всякого братства.
В той же сцене, где он, напав на замок
польского магната, предавая все огню, мечу и грабежу татар, вдруг увидел Марию и оцепенел от удивления, пораженный ее красотою, Мочалов, в первое представление пиесы, был неподражаем!
В 1609 году, один из богатейших
польских магнатов на Волыни, князь Януш Острожский — Рюрикович по происхождению — постановил, чтобы часть его имения, под именем «острожской ординации», переходила безраздельно к старшему в роде князей Острожских, с тем, чтобы в случае пресечения этой фамилии упомянутая ординация перешла во владение мальтийского ордена.
Неточные совпадения
Короче сказать, на пятьдесят первом году жизни это был еще бравый и видный красавец и, заметьте, как особенное свойство
польского типа, — красавец-аристократ, красавец-магнат старопольский.
Оскорбленный подал жалобу в трибунал, но
польские судьи, постоянно отличавшиеся не только подкупностию, но и бескорыстною подлостию перед
магнатами, не признали Радзивила виновным.
Близкие сношения ее с поляками, уехавшими за границу, особенно же с знаменитым князем Карлом Радзивилом, коронным генеральной конфедерации маршалом, палатином виленским, с этим
магнатом, обладавшим несметными богатствами, идолом шляхты, известным под именем «пане коханку», не оставляют сомнения, что эта женщина была орудием
польской интриги против императрицы Екатерины II.
Эти фамилии, с десятками тысяч других подобных дворянских
польских фамилий, получили свое начало в XVIII столетии, когда
магнаты вроде «пане коханку» своих лакеев, конюхов, псарей и т. п. прислугу возводили в шляхетское достоинство и таким образом образовали чуть не третью долю нынешнего дворянства Российской империи.
Магнаты и шляхта, составлявшие единственную причину всех злоключений
Польского государства, были поражены этою вестью.