Неточные совпадения
Это были лавочки, пристроенные к
стене вплоть до Варварских ворот, а с наружной — Лубянская
площадь с ее трактирами-притонами и знаменитой «Шиповской крепостью».
«Иваны», являясь с награбленным имуществом, с огромными узлами, а иногда с возом разного скарба на отбитой у проезжего лошади, дожидались утра и тащили добычу в лавочки Старой и Новой
площади, открывавшиеся с рассветом. Ночью к этим лавочкам подойти было нельзя, так как они охранялись огромными цепными собаками. И целые возы пропадали бесследно в этих лавочках, пристроенных к
стене, где имелись такие тайники, которых в темных подвалах и отыскать было нельзя.
Начиная с полдня являются открыто уже не продающие ничего, а под видом покупки проходят в лавочки, прилепленные в Китайской
стене на Старой
площади, где, за исключением двух-трех лавочек, все занимаются скупкой краденого.
Толкучка занимала всю Старую
площадь — между Ильинкой и Никольской, и отчасти Новую — между Ильинкой и Варваркой. По одну сторону — Китайская
стена, по другую — ряд высоких домов, занятых торговыми помещениями. В верхних этажах — конторы и склады, а в нижних — лавки с готовым платьем и обувью.
Из расщелин
стен выросли деревья, которые были видны с Лубянской, Варварской, Старой и Новой
площадей.
Площадь этого двора покрыта толстым слоем находящейся между камнями запекшейся крови и обрывков внутренностей, подле
стен лежит дымящийся навоз, кишки и другие гниющие отбросы.
Вдруг по весне слон взбесился, вырвал из
стены бревна, к которым был прикован цепями, и начал разметывать балаган, победоносно трубя и нагоняя страх на окружившие
площадь толпы народа.
Неточные совпадения
Площадь обступали кругом небольшие каменные и глиняные, в один этаж, домы с видными в
стенах деревянными сваями и столбами во всю их высоту, косвенно перекрещенные деревянными же брусьями, как вообще строили домы тогдашние обыватели, что можно видеть и поныне еще в некоторых местах Литвы и Польши.
Но и на острова ему не суждено было попасть, а случилось другое: выходя с В—го проспекта на
площадь, он вдруг увидел налево вход во двор, обставленный совершенно глухими
стенами.
Утром, выпив кофе, он стоял у окна, точно на краю глубокой ямы, созерцая быстрое движение теней облаков и мутных пятен солнца по
стенам домов, по мостовой
площади. Там, внизу, как бы подчиняясь игре света и тени, суетливо бегали коротенькие люди, сверху они казались почти кубическими, приплюснутыми к земле, плотно покрытой грязным камнем.
Но уже
стена солдат разломилась на две части, точно открылись ворота, на
площадь поскакали рыжеватые лошади, брызгая комьями снега, заорали, завыли всадники в белых фуражках, размахивая саблями; толпа рявкнула, покачнулась назад и стала рассыпаться на кучки, на единицы, снова ужасая Клима непонятной медленностью своего движения.
Лицо у нее было большое, кирпичного цвета и жутко неподвижно, она вращала шеей и, как многие в толпе, осматривала
площадь широко открытыми глазами, которые первый раз видят эти древние
стены, тяжелые торговые ряды, пеструю церковь и бронзовые фигуры Минина, Пожарского.