Неточные совпадения
Картина, достойная описания: маленькая комната, грязный стол с пустыми бутылками, освещенный жестяной
лампой; налево громадная русская печь (помещение строилось под кухню), а на полу вповалку
спало более десяти человек обоего пола, вперемежку, так тесно, что некуда было поставить ногу, чтобы добраться до стола.
Самгин взял лампу и, нахмурясь, отворил дверь, свет
лампы упал на зеркало, и в нем он увидел почти незнакомое, уродливо длинное, серое лицо, с двумя темными пятнами на месте глаз, открытый, беззвучно кричавший рот был третьим пятном. Сидела Варвара, подняв руки, держась за спинку стула, вскинув голову, и было видно, что подбородок ее трясется.
Теперь она стояла на пороге, и свет висячей
лампы падал ей прямо на голову — в белом шерстяном платке. Из-под платка смотрело круглое, миловидное, курносое личико с пухлыми щеками и ямочками на них от улыбки пухлых красных губ.
Уже смеркалось, когда я уезжал от них. Отъехав от дома, Я оглянулся. На террасе, освещенной лампой под пунцовым абажуром, стояли он и она. Он держал ее за талию, а ее голова лежала на его плече. Красноватый отблеск
лампы падал на них.
О. Василий покорно перешагнул к столу, и теплый свет
лампы пал на его лицо, но не согрел его. Но оно было спокойно, на нем не было страха, и этого было достаточно для попадьи. Приблизив губы к самому уху о. Василия, она шепотом спросила:
Неточные совпадения
При свете стенной
лампы, скудно освещавшей голову девушки, Клим видел, что подбородок ее дрожит, руки судорожно кутают грудь платком и, наклоняясь вперед, она готова
упасть.
— Вот как? — спросила женщина, остановясь у окна флигеля и заглядывая в комнату, едва освещенную маленькой ночной
лампой. — Возможно, что есть и такие, — спокойно согласилась она. — Ну, пора
спать.
Самгин пошел домой, — хотелось есть до колик в желудке. В кухне на столе горела дешевая, жестяная
лампа, у стола сидел медник, против него — повар, на полу у печи кто-то
спал, в комнате Анфимьевны звучали сдержанно два или три голоса. Медник говорил быстрой скороговоркой, сердито, двигая руками по столу:
Но, подойдя к двери спальной, он отшатнулся: огонь ночной
лампы освещал лицо матери и голую руку, рука обнимала волосатую шею Варавки, его растрепанная голова прижималась к плечу матери. Мать лежала вверх лицом, приоткрыв рот, и, должно быть, крепко
спала; Варавка влажно всхрапывал и почему-то казался меньше, чем он был днем. Во всем этом было нечто стыдное, смущающее, но и трогательное.
Над столом вокруг
лампы мелькали ненужные, серенькие создания, обжигались,
падали на скатерть, покрывая ее пеплом. Клим запер дверь на террасу, погасил огонь и пошел
спать.