Неточные совпадения
«Кусочники»
жили семьями при банях, имели отдельные комнаты и платили разную аренду, смотря по баням, от двадцати до ста рублей
в месяц.
На углу Остоженки и 1-го Зачатьевского переулка
в первой половине прошлого века был большой одноэтажный дом, занятый весь трактиром Шустрова, который сам с
семьей жил в мезонине, а огромный чердак да еще пристройки на крыше были заняты голубятней, самой большой во всей Москве.
Мастеровые
в будние дни начинали работы
в шесть-семь часов утра и кончали
в десять вечера.
В мастерской портного Воздвиженского работало пятьдесят человек. Женатые
жили семьями в квартирах на дворе; а холостые с мальчиками-учениками ночевали
в мастерских, спали на верстаках и на полу, без всяких постелей: подушка — полено
в головах или свои штаны, если еще не пропиты.
Особенно жутко приходилось разному сиротству, изработавшимся на огненной работе старикам и вообще всем тем, кто
жил в семье из-за готового хлеба и промышлял по части разной домашности.
Соня, кузина Наташи Ростовой, тоже полна самоотвержения. Она покорно отказывается от прав своих на Николая Ростова,
живет в семье бывшего жениха, ухаживает за его детьми, за старой графиней. «Но все это принималось невольно с слишком слабою благодарностью». Наташа, в разговоре с женою брата, вот как отзывается о Соне:
Неточные совпадения
Дом был большой, старинный, и Левин, хотя
жил один, но топил и занимал весь дом. Он знал, что это было глупо, знал, что это даже нехорошо и противно его теперешним новым планам, но дом этот был целый мир для Левина. Это был мир,
в котором
жили и умерли его отец и мать. Они
жили тою жизнью, которая для Левина казалась идеалом всякого совершенства и которую он мечтал возобновить с своею женой, с своею
семьей.
Пожив в Москве, особенно
в близости с
семьей, он чувствовал, что падает духом.
Жить семье так, как привыкли
жить отцы и деды, то есть
в тех же условиях образования и
в тех же воспитывать детей, было несомненно нужно.
Нет, уж извини, но я считаю аристократом себя и людей подобных мне, которые
в прошедшем могут указать на три-четыре честные поколения
семей, находившихся на высшей степени образования (дарованье и ум — это другое дело), и которые никогда ни перед кем не подличали, никогда ни
в ком не нуждались, как
жили мой отец, мой дед.
— Нет, постойте! Вы не должны погубить ее. Постойте, я вам скажу про себя. Я вышла замуж, и муж обманывал меня;
в злобе, ревности я хотела всё бросить, я хотела сама… Но я опомнилась, и кто же? Анна спасла меня. И вот я
живу. Дети растут, муж возвращается
в семью и чувствует свою неправоту, делается чище, лучше, и я
живу… Я простила, и вы должны простить!