Неточные совпадения
На Сухаревке жулью
в одиночку делать нечего. А сколько сортов всякого жулья! Взять хоть «играющих»: во всяком удобном уголку
садятся прямо на мостовую трое-четверо и открывают игру
в три карты — две черные, одна
красная. Надо угадать
красную. Или игра
в ремешок: свертывается кольцом ремешок, и надо гвоздем попасть так, чтобы гвоздь остался
в ремешке. Но никогда никто не угадает
красной, и никогда гвоздь не остается
в ремне. Ловкость рук поразительная.
Через несколько минут легкий стук
в дверь, и вошел важный барин
в ермолке с кисточкой,
в турецком халате с
красными шнурами. Не обращая на нас никакого внимания, он прошел, будто никого и
в комнате нет,
сел в кресло и стал барабанить пальцами по подлокотнику, а потом закрыл глаза, будто задремал.
В маленькой прихожей кто-то кашлянул. Барин открыл глаза, зевнул широко и хлопнул
в ладоши.
Входишь — обычно публики никакой.
Сядешь в мягкое кресло. Ни звука. Только тикают старинные часы. Зеленые абажуры над
красным столом с уложенными
в удивительном порядке журналами и газетами, к которым редко прикасаются.
Нечувствительным образом очутился он на русской границе. Осень уже наступала. Но ямщики, не смотря на дурную дорогу, везли его с быстротою ветра, и в 17<й> день своего путешествия прибыл он утром
в Красное Село, чрез которое шла тогдашняя большая дорога.
В то время, когда Павел Федорович Фермор сидел у тетки, к ней завернули проездом с бывшего в тот день
в Красном Селе развода три уланские офицера, из которых один, Карл Пиллар фон Пильхау, начал с сожалением рассказывать, что развод не удался.
Надо заметить, что в первый же лагерный сбор, по поступлении на военную службу, Хватов не нашел
в Красном Селе избы себе по вкусу, а главное конюшни лошадям и, не задумываясь, купил землю и с изумившей всех быстротою выстроил дачу для себя и при ней образцовую конюшню.
Неточные совпадения
Он
сел пить кофе против зеркала и
в непонятной глубине его видел свое очень истощенное, бледное лицо, а за плечом своим — большую, широколобую голову,
в светлых клочьях волос, похожих на хлопья кудели; голова низко наклонилась над столом, пухлая
красная рука работала вилкой
в тарелке, таская
в рот куски жареного мяса. Очень противная рука.
Его обогнал жандарм, но он и черная тень его — все было сказочно, так же, как деревья, вылепленные из снега, луна, величиною
в чайное блюдечко, большая звезда около нее и синеватое, точно лед, небо — высоко над белыми холмами, над
красным пятном костра
в селе у церкви; не верилось, что там живут бунтовщики.
На дачу он приехал вечером и пошел со станции обочиной соснового леса, чтоб не идти песчаной дорогой: недавно по ней провезли
в село колокола, глубоко измяв ее людями и лошадьми.
В тишине идти было приятно, свечи молодых сосен курились смолистым запахом,
в просветах между могучими колоннами векового леса вытянулись по мреющему воздуху
красные полосы солнечных лучей, кора сосен блестела, как бронза и парча.
Ногою
в зеленой сафьяновой туфле она безжалостно затолкала под стол книги, свалившиеся на пол, сдвинула вещи со стола на один его край, к занавешенному темной тканью окну, делая все это очень быстро. Клим
сел на кушетку, присматриваясь. Углы комнаты были сглажены драпировками, треть ее отделялась китайской ширмой, из-за ширмы был виден кусок кровати, окно
в ногах ее занавешено толстым ковром тускло
красного цвета, такой же ковер покрывал пол. Теплый воздух комнаты густо напитан духами.
Марфенька
покраснела и с усмешкой
села в угол.