Цитаты со словом «таки»
Так меня встретила в первый раз Москва в октябре 1873 года.
На другой день после приезда в Москву мне пришлось из Лефортова отправиться в Хамовники, в Теплый переулок. Денег в кармане в обрез: два двугривенных да медяки. А погода
такая, что сапог больше изорвешь. Обледенелые нечищеные тротуары да талый снег на огромных булыгах. Зима еще не устоялась.
— Ну да, на колибере… вон на
таком, гляди.
Из переулка поворачивал на
такой же, как и наша, косматой лошаденке странный экипаж. Действительно, какая-то гитара на колесах. А впереди — сиденье для кучера. На этой «гитаре» ехали купчиха в салопе с куньим воротником, лицом и ногами в левую сторону, и чиновник в фуражке с кокардой, с портфелем, повернутый весь в правую сторону, к нам лицом.
Так я в первый раз увидел колибер, уже уступивший место дрожкам, высокому экипажу с дрожащим при езде кузовом, задняя часть которого лежала на высоких, полукругом, рессорах. Впоследствии дрожки были положены на плоские рессоры и стали называться, да и теперь зовутся, пролетками.
— Эту лошадь — завтра в деревню. Вчера на Конной у Илюшина взял за сорок рублей киргизку… Добрая. Четыре года. Износу ей не будет… На той неделе обоз с рыбой из-за Волги пришел. Ну, барышники у них лошадей укупили, а с нас вдвое берут. Зато в долг. Каждый понедельник трешку плати. Легко разве?
Так все извозчики обзаводятся. Сибиряки привезут товар в Москву и половину лошадей распродадут…
Так шли годы, пока не догадались выяснить причину. Оказалось, что повороты (а их было два: один — под углом Малого театра, а другой — на площади, под фонтаном с фигурами скульптора Витали) были забиты отбросами города.
А уж дальше
такое хватит, что барыня под улюлюканье и гоготанье рада сквозь землю провалиться.
В городской думе не раз поговаривали о метро, но как-то неуверенно. Сами «отцы города» чувствовали, что при воровстве, взяточничестве
такую панаму разведут, что никаких богатств не хватит…
Двух — и трехэтажные дома вокруг площади все полны
такими ночлежками, в которых ночевало и ютилось до десяти тысяч человек.
И «благоденствовали» хитрованцы под
такой властью.
— Каторга сигает! — пояснил мне Рудников и крикнул на всю казарму: — Не бойтесь, дьяволы! Я один, никого не возьму,
так зашел…
— Сразу бы
так и спрашивал. А то канителится… Ну, Зеленщик!
Поднялись. Темно. Остановились у двери. Рудников попробовал — заперто. Загремел кулачищем
так, что дверь задрожала. Молчание. Он застучал еще сильнее. Дверь приотворилась на ширину железной цепочки, и из нее показался съемщик, приемщик краденого.
—
Так. Повыдьте-ка отсюда, а мы поищем! — сказал мне Рудников, и, когда за мной затворилась дверь, опять послышались крики.
Ни на кого из писателей
такого сильного впечатления не производила Хитровка, как на Глеба Ивановича Успенского.
—
Так на хитровском жаргоне называется трактир, вот этот самый!
— Ха-ха-ха, ха-ха-ха!
Так он и принес сдачу. Да еще папирос! Ха-ха-ха!
Я в первый раз слышал
такой смех у Глеба Ивановича.
Да и мне весело было идти с
таким подходящим товарищем.
В восьмидесятых годах я был очевидцем
такой сцены в доме Ромейко.
Я заинтересовался и бросился в дом Ромейко, в дверь с площади. В квартире второго этажа, среди толпы, в луже крови лежал человек лицом вниз, в одной рубахе, обутый в лакированные сапоги с голенищами гармоникой. Из спины, под левой лопаткой, торчал нож, всаженный вплотную. Я никогда
таких ножей не видал: из тела торчала большая, причудливой формы, медная блестящая рукоятка.
Убитый был «кот». Убийца — мститель за женщину. Его
так и не нашли — знали, да не сказали, говорили: «хороший человек».
В этом громадном владении и образовался Хитров рынок, названный
так в честь владельца этой дикой усадьбы.
Дом генерала Хитрова приобрел Воспитательный дом для квартир своих чиновников и перепродал его уже во второй половине прошлого столетия инженеру Ромейко, а пустырь, все еще населенный бродягами, был куплен городом для рынка. Дом требовал дорогого ремонта. Его окружение не вызывало охотников снимать квартиры в
таком опасном месте, и Ромейко пустил его под ночлежки: и выгодно, и без всяких расходов.
Да
так голый домой и вернулся.
На другой день, придя в «Развлечение» просить аванс по случаю ограбления, рассказывал финал своего путешествия: огромный будочник, босой и в одном белье, которому он назвался дворянином, выскочил из будки, повернул его к себе спиной и гаркнул: «Всякая сволочь по ночам будет беспокоить!» — и
так наподдал ногой — спасибо, что еще босой был, — что Епифанов отлетел далеко в лужу…
Это всегда какой-нибудь «пройди свет» из отставных солдат или крестьян, но всегда с «чистым» паспортом,
так как иначе нельзя получить право быть съемщиком квартиры.
Самый благонамеренный элемент Хитровки — это нищие. Многие из них здесь родились и выросли; и если по убожеству своему и никчемности они не сделались ворами и разбойниками, а
так и остались нищими, то теперь уж ни на что не променяют своего ремесла.
После пьяной ночи
такой страховидный дядя вылезает из-под нар, просит в кредит у съемщика стакан сивухи, облекается в страннический подрясник, за плечи ранец, набитый тряпьем, на голову скуфейку и босиком, иногда даже зимой по снегу, для доказательства своей святости, шагает за сбором.
И чего-чего только не наврет
такой «странник» темным купчихам, чего только не всучит им для спасения души! Тут и щепочка от гроба Господня, и кусочек лестницы, которую праотец Иаков во сне видел, и упавшая с неба чека от колесницы Ильи-пророка.
— Вчера было послано письмо по городской почте,
так ответа ждут.
На вид он был весьма представительный и в минуты трезвости говорил
так, что его можно было заслушаться.
Врачом полицейским был
такой же, как Ольга Петровна, благодетель хитровской рвани, описанный портретно в рассказе А. П. Чехова «Попрыгунья», — Д. П. Кувшинников, нарочно избравший себе этот участок, чтобы служить бедноте.
Уж и били его воры за правду, а он все свое. Почему
такая правда жила в ребенке — никто не знал. Покойный старик грибник объяснял по-своему эту черту своего любимца...
— Касьяном зову — потому и не врет.
Такие в три года один раз родятся… Касьяны все правдивые бывают!..
Так бродячая детвора, промышлявшая мелким воровством, чтобы кое-как пожрать только, ютилась и существовала.
— К сожалению, нет. Приходил отказываться от комнаты. Третьего дня отвели ему в № 6 по ордеру комнату, а сегодня отказался. Какой любезный! Вызывают на Дальний Восток, в плавание. Только что приехал, и вызывают. Моряк он, всю жизнь в море пробыл. В Америке, в Японии, в Индии… Наш, русский, старый революционер 1905 года… Заслуженный. Какие рекомендации! Жаль
такого жильца… Мы бы его сейчас в председатели заперли…
— Да, очень. Вот от него мне памятка осталась. Тогда я ему бланк нашей анкеты дал, он написал, а я прочел и усомнился. А он говорит: «Все правда. Как написано —
так и есть. Врать не умею».
Уже много лет спустя выяснилось, что пушка для Смолина была украдена другая, с другого конца кремлевской стены послушными громилами, принесена на Антроповы ямы и возвращена в Кремль, а первая
так и исчезла.
И он жил в
таком переулке, где днем торговля идет, а ночью ни одной души не увидишь.
— Для дураков, Андрей Михайлович, для дураков… Повешу в гостиной — за моих предков сойдут…
Так в четверг, милости просим, там же на Цветном, над моей старой квартирой… сегодня снял в бельэтаже…
— Это кто
такой франт, что с Абазом стоит?
Еще он покупал карикатуры на полицию всех стран, и одна из его комнат была увешана
такими карикатурами.
Этим товаром снабжали его букинисты и цензурный комитет, задерживавший
такие издания.
Ну кто бы догадался!
Так бы и прошла насмешка незаметно… Я видел этот номер «Будильника», внимания на него не обратил до тех пор, пока городовые не стали отбирать журнал у газетчиков. Они все и рассказали.
Всем букинистам был известен один собиратель, каждое воскресенье копавшийся в палатках букинистов и в разваленных на рогожах книгах, оставивший после себя ценную библиотеку. И рассчитывался он всегда неуклонно
так: сторгует, положим, книгу, за которую просили пять рублей, за два рубля, выжав все из букиниста, и лезет в карман. Вынимает два кошелька, из одного достает рубль, а из другого вываливает всю мелочь и дает один рубль девяносто три копейки.
Знали еще букинисты одного курьезного покупателя. Долгое время ходил на Сухаревку старый лакей с аршином в руках и требовал книги в хороших переплетах и непременно известного размера. За ценой не стоял. Его чудак барин, разбитый параличом и не оставлявший постели,
таким образом составлял библиотеку, вид которой утешал его.
Неточные совпадения
Сюда одних гнала нужда, других — азарт наживы, а третьих — спорт, опять-таки с девизом «на грош пятаков».
Цитаты из русской классики со словом «таки»
Предложения со словом «таки»
- Вот так уже несколько тысяч лет человечество пользуется системой, заложенной в глубокой древности месопотамскими городами.
- – Иногда нельзя сказать вот так просто, – защищался дедушка.
- Просто так называемые формализмы у них не получают приоритета в решении различных жизненных проблем.
- (все предложения)
Значение слова «таки»
ТАКИ́, частица. Разг. 1. Употребляется при местоимениях и наречиях, подчеркивая их значение. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова ТАКИ
Афоризмы русских писателей со словом «таки»
- Что значит национальная форма в искусстве? Это значит прежде всего родной язык. Это значит-таки своеобразный для каждого народа дух и строй речи, вобравший в себя в течение столетий фольклор.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно