Во время сезона улица по обеим сторонам всю ночь напролет была уставлена экипажами. Вправо от подъезда, до Глинищевского переулка, стояли собственные купеческие запряжки, ожидавшие, нередко до утра, засидевшихся в клубе хозяев. Влево, до Козицкого переулка, размещались сперва лихачи, и за ними гремели бубенцами парные с отлетом «голубчики» в своих окованных
жестью трехместных санях.
У него в руках сундучок тагильского дела [В Тагиле (Верхотурского уезда) делают железные подносы и сундуки из кедрового дерева, обивают железом или
жестью, раскрашивают яркими красками и кроют прочным лаком.
Оттого, что рукавицы не позволяют теплу из руки перейти в воду, а
жесть пропускает тепло из рук в воду. Железо и
жесть пропускают тепло и холод, а шуба и дерево не пропускают. От этого железо,
жесть, медь и всякий металл [Металлы: золото, серебро, медь, железо, олово, ртуть и другие. (Примеч. Л. Н. Толстого.)] разогреваются на солнце сильнее дерева, шерсти, бумаги и скорее остывают. От этого-то в холода одеваются в меха, шерсть и во все, что не пропускает тепла.
Это было нечто грандиозное: столбы резные, наверху шатровая крыша, скоба луженая, а на крыше вырезанный из
жести петух, который повертывался на ветру.
Забор из белого ноздреватого камня уже выветрился и обвалился местами, и на флигеле, который своею глухою стеной выходил в поле, крыша была ржавая, и на ней кое-где блестели латки из
жести.