Неточные совпадения
Дальше
шли конфискации
номеров, штрафы по нескольку раз в год по разным поводам; штрафы сменялись конфискациями и привлечениями к суду.
Тогда газета
шла хорошо, денег в кассе бывало много, но Никита Петрович мало обращал на них внимания.
Номера выпускал частью сам (типография помещалась близко, в Ваганьковском переулке), частью — второй редактор, племянник его Ф.А. Гиляров, известный педагог-филолог и публицист. Тоже не от мира сего, тоже не считавший денег.
Газета в первые годы
шла слабо, печаталось две тысячи экземпляров, объявлений платных почти не было, кредита никакого, бумагу покупали иногда на один
номер, а назавтра опять выворачивайся, опять занимай деньги на бумагу.
На другой день я
послал несколько анекдотов, которые и были напечатаны в ближайшем
номере под рубрикой «Записки театральной крысы».
— Видел! Не дождался бы я
номера из машины — и газету бы закрыли, и меня бы с Н.И. Пастуховым в Сибирь
послали! В корректуре «Двор», в полосе «Двор», а в матрице буква запала!
В 8 часов вечера, в субботу, я роздал
номер газетчикам и
послал к цензору за гранками. Каково же было мое удивление, когда посланный вернулся и уведомил, что
номер выпускать нельзя, так как цензором сделаны вымарки.
Номер я уже роздал весь и уехал на поезде, а вернувшись в понедельник, отправился в цензурный комитет, куда были доставлены и цензорские гранки. Оказалось, что вычеркнуто было только одно слово: «казенная».
— В субботу, выпустив
номер, — рассказал Пятницкий, — я
пошел сюда, в «Палермо» (редакция была почти рядом, на Петровке). Сижу за пивом, вдруг вбегает взбешенный Миллер — глаза сверкают, губы дрожат, в руках газета. Сел со мной, больше никого в комнате этой не было, положил передо мной газету, левой рукой тычет в нос, а правой вцепился мне в плечо и шепчет, точь-в-точь как Отелло Дездемоне: «Платок! Платок...
— Так
идите в типографию и вместо этого пошлого анекдота поместите какое-нибудь объявление о продаже дома и перепечатайте… тысячу
номеров, а те сожжем…
«Русский листок»
шел плохо, но В.Э. Миллер не унывал. Сотрудники получше к нему не
шли, компаньонов не находилось, а он, веселый и энергичный, крутился волчком, должал в типографиях, на каждый
номер добывал бумаги, иногда в долг, реже на наличные, а все-таки верил в успех, аккуратно выпускал газету и наконец стал искать компаньона.
Н.И. Пастухов правильно угадал смысл выходки В.Н. Бестужева. Газета с этого дня
пошла в ход. Следующий
номер также разошелся в большом количестве, но в нем было только помещено следующее письмо...
Так и
пошел номер за
номером… В объявлении стояли имена заведующих отделами: финансовым, экономическим, земским и крестьянским — Г.П. Сазонов, литературным и политическим — А.В. Амфитеатров, научным — профессор П.И. Ковалевский и д-р И.Л. Янушкевич, музыкальным — И.Ф. Соловьев и Я.А. Рубинштейн, иностранным — Л.Ю. Гольштейн, театральным — Ю.Д. Беляев, московским — В.А. Гиляровский, провинциальным — фельетонист В.М. Дорошевич и общественным — А.В. Амфитеатров.
— Ну, куме, запирай-ка свой
номер,
пойдем ко мне, поговорим по охоте!
Потом он вынес из несколько низменной комнаты, где вешалки с металлическими
номерами шли в несколько рядов, стеганую шинель на атласе, с бобром, и калоши, бережно поставил их около лестницы, а шинель сложил на кресло, выточенное в форме русской дуги.
Неточные совпадения
Он
пошел назад, вошел опять в
номер и потребовал кофе.
—
Слава богу, — отвечал половой, кланяясь. — Вчера приехал поручик какой-то военный, занял шестнадцатый
номер.
Самгин взглянул на почерк, и рука его, странно отяжелев, сунула конверт в карман пальто. По лестнице он
шел медленно, потому что сдерживал желание вбежать по ней, а придя в
номер, тотчас выслал слугу, запер дверь и, не раздеваясь, только сорвав с головы шляпу, вскрыл конверт.
Имя это ничего не сказало Самгину, но, когда он
шел коридором гостиницы, распахнулась дверь одного из
номеров, и маленькая женщина в шубке колоколом, в меховой шапочке, радостно, но не громко вскричала:
— Я
иду в квартиру
номер тринадцать, — подошел я к ней, — кого угодно?