Неточные совпадения
— Да вот хоть
в этом! Я уж все обдумал, и
выйдет по-хорошему. На ваше счастье мы встретились: я и
в город-то случайно, по делу, приезжал — безвыходно живу на хуторе и хозяйствую. Я уж год как на льготе. Пару кровных кобыл купил… свой табунок, виноградничек… Пухляковский виноград у меня очень удался ныне. Да вот увидите. Вы помните моего старого Тебенька, на котором я
в позапрошлом году офицерскую скачку взял? Вы его хотели еще
в своем
журнале напечатать…
Большие номера
журнала выходили по воскресеньям, печатались
в субботу и к газетчикам поступали или поздно вечером, или
в четыре часа утра.
М.М. Чемоданов улыбался и набрасывал проекты карикатур такие, что комар носа не подточит.
В каждом номере
журнала появлялись такие карикатуры, смысл которых разгадывался уже тогда, когда
журнал выходил в свет.
В большинстве это были политические карикатуры.
Неточные совпадения
Авдиев закончил, взял
журнал и, кивнув головой,
вышел.
В классе поднялся оживленный говор. Впечатление было неблагоприятное.
Она начала образовываться лишь
в 80-е годы, когда начал
выходить журнал «Вопросы философии и психологии».
— Из Шекспира много ведь есть переводов, — полуспросил, полупросто сказал он, сознаваясь внутренне, к стыду своему, что он ни одного из них не знал и даже имя Шекспира встречал только
в юмористических статейках Сенковского [Сенковский Осип Иванович (1800—1858) — востоковед, профессор Петербургского университета, журналист, беллетрист, редактор и соиздатель
журнала «Библиотека для чтения», начавшего
выходить в 1834 году. Писал под псевдонимом Барон Брамбеус.],
в «Библиотеке для чтения».
— Не изменились; все роман пишу; да тяжело, не дается. Вдохновение выдохлось. Сплеча-то и можно бы написать, пожалуй, и занимательно бы
вышло; да хорошую идею жаль портить. Эта из любимых. А к сроку непременно надо
в журнал. Я даже думаю бросить роман и придумать повесть поскорее, так, что-нибудь легонькое и грациозное и отнюдь без мрачного направления… Это уж отнюдь… Все должны веселиться и радоваться!..
И вот книги лежат уже девять месяцев на этажерке, и Гайнан забывает сметать с них пыль, газеты с неразорванными бандеролями валяются под письменным столом,
журнал больше не
высылают за невзнос очередной полугодовой платы, а сам подпоручик Ромашов пьет много водки
в собрании, имеет длинную, грязную и скучную связь с полковой дамой, с которой вместе обманывает ее чахоточного и ревнивого мужа, играет
в штосс и все чаще и чаще тяготится и службой, и товарищами, и собственной жизнью.