Неточные совпадения
И одна главная дорога с юга
на север, до Белого моря, до Архангельска — это Северная Двина. Дорога летняя. Зимняя дорога, по которой из Архангельска
зимой рыбу возят, шла вдоль Двины, через села и деревни. Народ селился, конечно, ближе к пути, к рекам, а там, дальше глушь беспросветная да болота непролазные, диким зверем населенные… Да и народ такой же дикий блудился от рождения до веку в этих лесах… Недаром говорили...
— Ред.)], куда доступ был только
зимой, по тайным нарубкам
на деревьях, которые чужому и не приметить, а летом
на шестах пробираться приходилось, да и то в знакомых местах, а то попадешь в болотное окно, сразу провалишься — и конец.
Приезжал из Сольвычегодского уезда по
зимам, за тысячу верст,
на оленях, его отец-зырянин, совершенный дикарь, останавливался за заставой
на всполье, в сорокаградусные морозы, и сын ходил к нему ночевать и есть сырое мороженое оленье мясо.
В театр впервые я попал
зимой 1865 года, и о театре до того времени не имел никакого понятия, разве кроме того, что читал афиши
на стенах и заборах. Дома у нас никогда не говорили о театре и не посещали его, а мы, гимназисты первого класса, только дрались
на кулачки и делали каверзы учителям и сторожу Онисиму.
— Годов тридцать атаманствовал он, а лямки никогда не покидал, с весны в лямке; а после путины станицу поведет… У него и сейчас есть поклажи зарытые. Ему золото — плевать… Лето
на Волге, а
зимой у него притон есть, то
на Иргизе, то
на Черемшане… У раскольников
на Черемшане свою избу выстроил, там жена была у него… Раз я у него зимовал. Почет ему от всех.
Зимой по-степенному живет, чашкой-ложкой отпихивается, а как снег таять начал — туча тучей ходит… А потом и уйдет
на Волгу…
Обыкновенно он исчезал из лагерей.
Зимой это был самый аккуратный служака, но чуть лед
на Волге прошел — заскучает, ходит из угла в угол, мучится, а как перешли в лагерь, — он недалеко от Полупленной рощи, над самой рекой, — Орлова нет как нет. Дня через три-четыре явится веселый, отсидит, и опять за службу. Последняя его отлучка была в прошлом году, в июне. Отсидел он две недели в подземном карцере и прямо из-под ареста вышел
на стрельбу. Там мы разговорились.
Пробыл я лагери, пробыл вторую
зиму в учебной команде, но уже в должности капрального, командовал взводом, затем отбыл следующие лагери, а после лагерей нас, юнкеров, отправили кого в Казанское, а кого в Московское юнкерское училище. С моими друзьями Калининым и Павловым, с которыми мы вместе прожили
на нарах, меня разлучили: их отправили в Казань, а я был удостоен чести быть направленным в Московское юнкерское училище.
Это был уже цвет ярославских зимогоров, летом работавших грузчиками
на Волге, а
зимами горевавших и бедовавших в будиловском трактире.
Тимошу я полюбил. Он костромич. Случайно попал
на завод, и ему посчастливилось не попасть в кубочную, а сделаться истопником. И с ним-то я проработал
зиму колкой и возкой дров, что меня положительно спасло.
Тимоша думал прожить
зиму на заводе, а весной с первым пароходом уехать в Рыбинск крючничать. Он одинокий бобыль, молодой, красивый и сильный. Дома одна старуха мать и бедная избенка, а заветная мечта его была — заработать двести рублей, обстроиться и жениться
на работнице богатого соседа, с которой они давно сговорились.
К лету думали попасть в Черемшан, да и оба обессилели и
на вторую
зиму застряли…
Сезон 1879/80 года закончился блестяще; актеры заработали хорошо, и вся труппа
на следующую
зиму осталась у Далматова почти в полном составе: никому не хотелось уезжать из гостеприимной Пензы.
Это был самый потрясающий момент в моей богатейшей приключениями и событиями жизни. Это мое торжество из торжеств. А тут еще Бурлак сказал, что Кичеев просит прислать для «Будильника» и стихов, и прозы еще. Я ликовал. И в самом деле думалось: я, еще так недавно беспаспортный бродяга, ночевавший
зимой в ночлежках и летом под лодкой да в степных бурьянах, сотни раз бывший
на границе той или другой погибели, и вдруг…
Привычка усладила горе, // Не отразимое ничем; // Открытие большое вскоре // Ее утешило совсем: // Она меж делом и досугом // Открыла тайну, как супругом // Самодержавно управлять, // И всё тогда пошло на стать. // Она езжала по работам, // Солила
на зиму грибы, // Вела расходы, брила лбы, // Ходила в баню по субботам, // Служанок била осердясь — // Всё это мужа не спросясь.
Он ушел в свою комнату с уверенностью, что им положен первый камень пьедестала, на котором он, Самгин, со временем, встанет монументально. В комнате стоял тяжелый запах масла, — утром стекольщик замазывал
на зиму рамы, — Клим понюхал, открыл вентилятор и снисходительно, вполголоса сказал:
Только когда приезжал
на зиму Штольц из деревни, она бежала к нему в дом и жадно глядела на Андрюшу, с нежной робостью ласкала его и потом хотела бы сказать что-нибудь Андрею Ивановичу, поблагодарить его, наконец, выложить пред ним все, все, что сосредоточилось и жило неисходно в ее сердце: он бы понял, да не умеет она, и только бросится к Ольге, прильнет губами к ее рукам и зальется потоком таких горячих слез, что и та невольно заплачет с нею, а Андрей, взволнованный, поспешно уйдет из комнаты.
Неточные совпадения
Грозит беда великая // И в нынешнем году: //
Зима стояла лютая, // Весна стоит дождливая, // Давно бы сеять надобно, // А
на полях — вода!
А
зиму разговаривал //
На печке сам с собой.
Как велено, так сделано: // Ходила с гневом
на сердце, // А лишнего не молвила // Словечка никому. //
Зимой пришел Филиппушка, // Привез платочек шелковый // Да прокатил
на саночках // В Екатеринин день, // И горя словно не было! // Запела, как певала я // В родительском дому. // Мы были однолеточки, // Не трогай нас — нам весело, // Всегда у нас лады. // То правда, что и мужа-то // Такого, как Филиппушка, // Со свечкой поискать…
— Нет, я и так в Москве танцовала больше
на вашем одном бале, чем всю
зиму в Петербурге, — сказала Анна, оглядываясь
на подле нее стоявшего Вронского. — Надо отдохнуть перед дорогой.
Вронский был в эту
зиму произведен в полковники, вышел из полка и жил один. Позавтракав, он тотчас же лег
на диван, и в пять минут воспоминания безобразных сцен, виденных им в последние дни, перепутались и связались с представлением об Анне и мужике-обкладчике, который играл важную роль
на медвежьей охоте; и Вронский заснул. Он проснулся в темноте, дрожа от страха, и поспешно зажег свечу. ― «Что такое?