…28 июня мы небольшой компанией ужинали у Лентовского в его
большом садовом кабинете. На турецком диване мертвецки спал трагик Анатолий Любский, напившийся с горя. В три часа с почтовым поездом он должен был уехать в Курск на гастроли, взял билет, да засиделся в буфете, и поезд ушел без него. Он прямо с вокзала приехал к Лентовскому, напился вдребезги и уснул на диване.
Стульев не было на террасе, был только
большой садовый стол. На столе кучами лежала мерзлая земля, черепки разбитых садовых горшков, путаная мочала. Шум ветра был меньше слышен, но зато море грохотало. Под студено-зеленоватым лунным светом белые водяные горы вырастали, казалось, перед самой террасой и вдруг проваливались куда-то.
Помчался в контору изданий Германа Гоппе, на
Большую Садовую. «Модный свет», № 44, от 23 ноября 1885 г. Купил несколько экземпляров. Сейчас же на улице развернул, стал читать и перечитывать. Стихи были о Кате Конопацкой.
— Она русская, русская! и только носит немецкую фамилию! — кричал он, еле поспевая за мной, но я не слушал его, выбежал на
Большую Садовую и очнулся только у Публичной Библиотеки, где мальчишка газетчик совал мне под нос номера газет.
Михайловский замок окружала каменная стена вышиною в сажень; к замку от
Большой Садовой вели три липовые и березовые аллеи, посаженные еще при императрице Анне; каждая из них упиралась в железные ворота, украшенные императорскими вензелями.
Одним из красивейших домов елизаветинского времени был дом знаменитого «представителя музы», первого русского мецената Ивана Ивановича Шувалова; стоял он на углу Невского и
Большой Садовой. Дом был построен в два этажа, по плану архитектора Кокрякова.
Неточные совпадения
Да, она была там, сидела на спинке чугунной
садовой скамьи, под навесом кустов. Измятая темнотой тонкая фигурка девочки бесформенно сжалась, и было в ней нечто отдаленно напоминавшее
большую белую птицу.
По всей
Садовой в день прохода партии — иногда в тысячу человек и
больше — выставлялись по тротуару цепью солдаты с ружьями.
Отец ничего еще не знал, но к нему опять приходил Януш и был прогнан на этот раз с еще
большим гневом; однако в тот же день отец остановил меня на пути к
садовой калитке и велел остаться дома.
Мелкая торговля, бьющаяся изо всех сил вылезти в магазины, так и стала ему кидаться в глаза со всех сторон; через каждые почти десять шагов ему попадался жид, и из
большей части домов несло жареным луком и щукой; но еще более безобразное зрелище ожидало его на
Садовой: там из кабака вывалило по крайней мере человек двадцать мастеровых; никогда и нигде Калинович не видал народу более истощенного и безобразного: даже самое опьянение их было какое-то мрачное, свирепое; тут же, у кабака, один из них, свалившись на тротуар, колотился с ожесточением головой о тумбу, а другой, желая, вероятно, остановить его от таких самопроизвольных побоев, оттаскивал его за волосы от тумбы, приговаривая:
Я застал старика с
большой седой бородой, в одной рубахе и туфлях, с
садовым ножом в руках за обрезкой фруктовых деревьев в прекрасном садике. Я передал ему поклон от дочери и рассказал о цели моего приезда.