Неточные совпадения
Зимний
сезон кончился. Мне предстояло или остаться в летнем помещении Кружка в Москве, или уехать в Смоленск. И я бы угодил в начавшийся тогда набор добровольцев в Сербию, что, наверное бы, для меня добром не кончилось, да опять случай подвернулся. Встретил я казака Бокова, с которым я познакомился еще в цирковые
времена, и позвал он меня к себе
на Дон.
Во
время сезона в Пензу то и дело приезжали, а то, может быть, вернее даже, приходили пешком разные Крокодиловы-Нильские, Таракановы-Вяземские, и каждому давались деньги добраться до Москвы. Обыкновенно все они стремились в Москву. А если объявлялись бывшие сослуживцы, брал их Василий Пантелеймонович
на службу в переполненную труппу. Авансами разоряли, а отказать никому не мог.
Наша беседа с Н. В. Васильевым началась с воспоминаний о воронежском
сезоне, а потом стала общей. Особенно много знал о Воронеже старший, бывший в то
время приказчиком в книжном магазине и имевший большое знакомство. Во
время арестов в 1880 году книжный магазин закрыла полиция, а Назарушку вместе с его хозяином выслали
на родину.
Неточные совпадения
Два
времени года, и то это так говорится, а в самом деле ни одного: зимой жарко, а летом знойно; а у вас там,
на «дальнем севере», четыре
сезона, и то это положено по календарю, а в самом-то деле их семь или восемь.
Казаков жил у своего друга, тамбовского помещика Ознобишина, двоюродного брата Ильи Ознобишина, драматического писателя и прекрасного актера-любителя, останавливавшегося в этом номере во
время своих приездов в Москву
на зимний
сезон.
С той поры он возненавидел Балашова и все мечтал объехать его во что бы то ни стало. Шли
сезоны, а он все приходил в хвосте или совсем последним. Каждый раз брал билет
на себя в тотализаторе — и это иногда был единственный билет
на его лошадь. Публика при выезде его
на старт смеялась, а во
время бега, намекая
на профессию хозяина, кричала:
На них лучшие картины получали денежные премии и прекрасно раскупались. Во
время зимнего
сезона общество устраивало «пятницы»,
на которые по вечерам собирались художники, ставилась натура, и они, «уставя брады свои» в пюпитры, молчаливо и сосредоточенно рисовали, попивая чай и перекидываясь между собой редкими словами.
В то
время, когда более счастливые товарки разъезжались по Москве, чтобы вступить в свет, в самом разгаре
сезона, за Ольгой приехала няня, переодела ее в «собственное» платье и увезла
на постоялый двор, где она остановилась.