Неточные совпадения
Шли годы. Шагнули в двадцатое столетие. М. Горький ставил «На дне», и меня В. И. Немирович-Данченко просил показать Хитровку для постановки пьесы. Назначен был день «похода», и я накануне зашел узнать, в той ли еще они квартире. Тот же флигель, та же квартира во втором этаже, те же лампочки-коптишки у нищих и большая висячая
лампа с
абажуром над рабочим столом. Кое-кто из стариков цел, но уже многих нет.
А Прейс — за столом, положив на него руки, вытянув их так, как будто он — кучер и управляет невидимой лошадью. От зеленого
абажура лампы лицо его казалось тоже зеленоватым.
А на другой же день, склонившись низко под висячим
абажуром лампы над телом Любки и обнюхивая ее грудь и под мышками, он говорил ей:
Кожемякин тяжело приподнял седую голову над зелёным
абажуром лампы и, приложив ладонь ко лбу, поглядел на часы, — они показывали без четверти три.
(Пётр незаметно уходит. Вере скучно, она стоит сзади кресла няньки, прикрепляя ей на голову бумажные цветы с
абажура лампы. Любовь смотрит на всех из угла неподвижным взглядом. Надежда всё время охорашивается, тихонько напевая.)
Неточные совпадения
Стараясь не шуметь, они вошли и в темную читальную, где под
лампами с
абажурами сидел один молодой человек с сердитым лицом, перехватывавший один журнал за другим, и плешивый генерал, углубленный в чтение.
Тепло освещенная огнем сильной
лампы, прикрытой оранжевым
абажуром, комната была украшена кусками восточных материй, подобранных в блеклых тонах угасающей вечерней зари.
На столе горела маленькая
лампа под зеленым
абажуром, неприятно окрашивая лицо Лютова в два цвета: лоб — зеленоватый, а нижняя часть лица, от глаз до бородки, устрашающе темная.
Комната наполнилась шумом отодвигаемых стульев, в углу вспыхнул огонек спички, осветив кисть руки с длинными пальцами, испуганной курицей заклохтала какая-то барышня, — Самгину было приятно смятение, вызванное его словами. Когда он не спеша, готовясь рассказать страшное, обошел сад и двор, — из флигеля шумно выбегали ученики Спивак; она, стоя у стола, звенела
абажуром, зажигая
лампу, за столом сидел старик Радеев, барабаня пальцами, покачивая головой.
Взрослые пили чай среди комнаты, за круглым столом, под
лампой с белым
абажуром, придуманным Самгиным:
абажур отражал свет не вниз, на стол, а в потолок; от этого по комнате разливался скучный полумрак, а в трех углах ее было темно, почти как ночью.