Неточные совпадения
— Видел, — отвечал артист, — видел
великую русскую актрису; только я ее сужу без всякого сравнения; все названные вами актрисы хороши,
велики, каждая в своем роде, но как их
искусство относится к той, которую я видел, не знаю. Знаю, что я видел
великую актрису и что она была русская.
Старик шутил, рассказывал сам направо и налево анекдоты, говорил каламбуры, особенно любил с сверстниками жить воспоминаниями минувшей молодости и своего времени. Они с восторгом припоминали, как граф Борис или Денис проигрывал кучи золота; терзались тем, что сами тратили так мало, жили так мизерно; поучали внимательную молодежь
великому искусству жить.
Все, что любила эта душа, все то умирало в современности, она не находила уже ни
великого искусства, ни великой мистики былого.
— Приветствую вас у себя, дорогие гости, — грассировал «барин», обращаясь к К. С. Станиславскому и обводя глазами других. — Вы с высоты своего театрального Олимпа спустились в нашу театральную преисподнюю. И вы это сделали совершенно правильно, потому что мы тоже, как и вы, люди театра. И вы и мы служим одному
великому искусству — вы как боги, мы как подземные силы… Ол pайт!
Неточные совпадения
— Я не понимаю, как они могут так грубо ошибаться. Христос уже имеет свое определенное воплощение в
искусстве великих стариков. Стало быть, если они хотят изображать не Бога, а революционера или мудреца, то пусть из истории берут Сократа, Франклина, Шарлоту Корде, но только не Христа. Они берут то самое лицо, которое нельзя брать для
искусства, а потом…
Он знал очень хорошо манеру дилетантов (чем умнее они были, тем хуже) осматривать студии современных художников только с той целью, чтоб иметь право сказать, что
искусство пало и что чем больше смотришь на новых, тем более видишь, как неподражаемы остались
великие древние мастера.
Ты, сказывают, петь
великий мастерище: // Хотел бы очень я // Сам посудить, твоё услышав пенье, // Велико ль подлинно твоё уменье?» // Тут Соловей являть свое
искусство стал: // Защёлкал, засвистал // На тысячу ладов, тянул, переливался;
В этом трагедия
искусства, посмертная трагедия
великих творцов.
Не понимаю, отчего лебедь считался в старину лакомым или почетным блюдом у наших
великих князей и даже царей; вероятно, знали
искусство делать его мясо мягким, а мысль, что лебедь служил только украшением стола, должна быть несправедлива.