Вам принадлежит великая заслуга: вы первый во Франции заговорили о русском народе, вы невзначай коснулись самого сердца, самого источника жизни. Истина сейчас бы обнаружилась вашему взору, если б в минуту гнева вы не отдернули протянутой руки, если б вы не отвернулись от источника, потому что он
показался мутным.
Тамара поглядела на нее пристально, глубоко и спокойно. Глаза Женьки были печальны и точно пусты. Живой огонь погас в них, и они
казались мутными, точно выцветшими, с белками, как лунный камень.
Все в его глазах приобретало скучный и бесцветный вид, человеческие лица
казались мутными, некрасивыми или болезненными, слова звучали откуда-то издали, не вызывая ничего, кроме скуки.
Выйдя за город, он стал видеть и дорогу, и свою палку; на черном небе кое-где
показались мутные пятна и скоро выглянула одна звезда и робко заморгала своим одним глазом.
Неточные совпадения
Действительно, это был он. Среди рдеющего кругом хвороста темная, полудикая фигура его
казалась просветлевшею. Людям виделся не тот нечистоплотный, блуждающий
мутными глазами Архипушко, каким его обыкновенно видали, не Архипушко, преданный предсмертным корчам и, подобно всякому другому смертному, бессильно борющийся против неизбежной гибели, а словно какой-то энтузиаст, изнемогающий под бременем переполнившего его восторга.
Она взглянула на него. «Нет, это мне
показалось, ― подумала она, вспоминая выражение его лица, когда он запутался на слове пелестрадал, ― нет, разве может человек с этими
мутными глазами, с этим самодовольным спокойствием чувствовать что-нибудь?»
Казалось, она вся походила на какую-то игрушку, отчетливо выточенную из слоновой кости; она только одна белела и выходила прозрачною и светлою из
мутной и непрозрачной толпы.
Утром, выпив кофе, он стоял у окна, точно на краю глубокой ямы, созерцая быстрое движение теней облаков и
мутных пятен солнца по стенам домов, по мостовой площади. Там, внизу, как бы подчиняясь игре света и тени, суетливо бегали коротенькие люди, сверху они
казались почти кубическими, приплюснутыми к земле, плотно покрытой грязным камнем.
Лампа, плохо освещая просторную кухню, искажала формы вещей: медная посуда на полках приобрела сходство с оружием, а белая масса плиты — точно намогильный памятник. В
мутном пузыре света старики сидели так, что их разделял только угол стола. Ногти у медника были зеленоватые, да и весь он
казался насквозь пропитанным окисью меди. Повар, в пальто, застегнутом до подбородка, сидел не по-стариковски прямо и гордо; напялив шапку на колено, он прижимал ее рукой, а другою дергал свои реденькие усы.