Неточные совпадения
Молодой Бельтов, у которого и самолюбие было развито, и
юное сознание сил и готовности, — мечтал о будущем; у него в
голове бродили разные надежды, планы, упования; он мечтал об обширной гражданской деятельности, о том, как он посвятит всю жизнь ей… и среди этих увлечений будущим пылкий юноша вдруг бросился на шею к женевцу.
Глядя на довольно худое, смуглое лицо ее, на
юную нестройность тела, на задумчивые глаза с длинными ресницами, поневоле приходило в
голову, как преобразятся все эти черты, как они устроятся, когда и мысль, и чувство, и эти глаза — все получит определение, смысл, отгадку, и как хорошо будет тому, на плечо которого склонится эта головка!
Он хотел слова, он хотел торжества, как будто это слово было нужно; если б он был
юнее сердцем, если б в
голове его не обжились так долго мысли горькие и странные, он не спросил бы этого слова.
Дело шло о форменной гимназической фуражке, которая, по словам поэта, украшая кудрявые
юные головы, жаждущие науки, влечет к ним «взгляды красоток».
Слушая лекции в школе, вдали от надзора родительского, он хотя твердо помнил советы и наставления, которыми нашпиговали его
юную голову, однако, к величайшему своему изумлению и вполне неприметным для себя образом, пошел по иному пути.
Он понуждал рукой могучей // Коня, приталкивал ногой, // И влек за ним аркан летучий // Младого пленника <с> собой. // Гирей приближился — веревкой // Был связан русский, чуть живой. // Черкес спрыгнул, — рукою ловкой // Разрезывал канат; — но он // Лежал на камне — смертный сон // Летал над
юной головою… //.................... // Черкесы скачут уж — как раз // Сокрылись за горой крутою; // Уроком бьет полночный час.
Итак, ушли года. Давно судьба и бурные лета разлучили меня с занесенным снегом флигелем. Что там теперь и кто? Я верю, что лучше. Здание выбелено, быть может, и белье новое. Электричества-то, конечно, нет. Возможно, что сейчас, когда я пишу эти строки, чья-нибудь
юная голова склоняется к груди больного. Керосиновая лампа отбрасывает свет желтоватый на желтоватую кожу…
Они поют… Но где Зарема, // Звезда любви, краса гарема? — // Увы, печальна и бледна, // Похвал не слушает она. // Как пальма, смятая грозою, // Поникла
юной головою; // Ничто, ничто не мило ей: // Зарему разлюбил Гирей.
Неточные совпадения
От хладного разврата света // Еще увянуть не успев, // Его душа была согрета // Приветом друга, лаской дев; // Он сердцем милый был невежда, // Его лелеяла надежда, // И мира новый блеск и шум // Еще пленяли
юный ум. // Он забавлял мечтою сладкой // Сомненья сердца своего; // Цель жизни нашей для него // Была заманчивой загадкой, // Над ней он
голову ломал // И чудеса подозревал.
Взяв старенькую, но на ее
голове всегда
юную шелковую косынку, она прихватила ее рукою под подбородком, заперла дверь и выпорхнула босиком на дорогу.
— Смотрю я на вас, мои
юные собеседники, — говорил между тем Василий Иванович, покачивая
головой и опираясь скрещенными руками на какую-то хитро перекрученную палку собственного изделия, с фигурой турка вместо набалдашника, — смотрю и не могу не любоваться. Сколько в вас силы, молодости, самой цветущей, способностей, талантов! Просто… Кастор и Поллукс! [Кастор и Поллукс (они же Диоскуры) — мифологические герои-близнецы, сыновья Зевса и Леды. Здесь — в смысле: неразлучные друзья.]
Тяжелую, дубовую дверь крыльца открыла
юная горничная в белом переднике и кружевной наколке на красиво причесанной
голове.
Считая в году по двести пятьдесят дней, проведенных в классах или церкви, и по четыре — пять учебных часов ежедневно — это составит около восьми тысяч часов, в течение которых вместе со мною сотни молодых
голов и
юных душ находились в непосредственной власти десятков педагогов.