Неточные совпадения
«Пусть она будет счастлива, пусть она узнает мою самоотверженную любовь, лишь бы мне ее видеть, лишь бы знать, что она существует; я буду ее братом, ее другом!» И он плакал от умиления, и ему стало легче, когда он
решился на гигантский подвиг —
на беспредельное пожертвование собою, — и он тешился мыслию, что она будет тронута его
жертвой; но это были минуты душевной натянутости: он менее нежели в две недели изнемог, пал под бременем такой ноши.
Умно приготовлено, хорошо сказано, но какие утешения победят чувство матери, у которой отнимают сына? Все муки ее сосредоточились в этом чувстве; ни о чем другом не помышляла она, ни о чем не хотела знать. Чтобы сохранить при себе свое дитя, она готова была отдать за него свой сан, свои богатства, идти хоть в услужение. Но неисполнение клятвы должно принести ужасное несчастие мужу ее, и она
решается на жертву.
Неточные совпадения
Что вы сами скажете про человека, понимающего все лишения, неразлучные с настоящим и будущим его существованием, если он
решится принять великодушную
жертву,
на которую так способно возвышенное сердце женщины?
Смело уверяя читателя в достоверности этого факта, я в то же время никогда не позволю себе назвать имена совершивших его, потому что, кто знает строгость и щепетильность губернских понятий насчет нравственности, тот поймет всю громадность уступки, которую сделали в этом случае обе дамы и которая, между прочим, может показать,
на какую
жертву после того не
решатся женщины нашего времени для служебной пользы мужей.
По крайней мере белая голова дедушки Кондратия не переставала трястись и как бы все еще давала знать, что он не совсем
решился на тяжкую
жертву.
Один из таких, по фамилии Кандолинцев, не пропускал ни одного случая втираться в светские дома и
решился для этого, как говорили, «
на героические подлости». Благодаря своим компанейщикам он однажды ценою немалых
жертв добился того, что его пригласили участвовать в любительском спектакле с настоящими светскими людьми; но в самом этом великодушии крылась новая обида: Кандолинцеву дали самую ничтожную, выходную роль, лакея без слов.
Но и этого мало: не зная, чем себя успокоить, княгиня готова была для дочери и
на жертвы, она старалась подавить в себе многие свои привычки и, даже преодолев все свое отвращение от столичной жизни,
решилась не уезжать в Протозаново, а жить в Петербурге.