Неточные совпадения
Алексис не был одарен способностью особенно быстро понимать дела и обсуживать их.
К тому же он был удивлен не менее, как в медовый месяц после свадьбы, когда Глафира Львовна заклинала его
могилой матери, прахом
отца позволить ей взять дитя преступной любви. Сверх всего этого, Негров хотел смертельно спать; время для доклада о перехваченной переписке было дурно выбрано: человек сонный может только сердиться
на того, кто ему мешает спать, — нервы действуют слабо, все находится под влиянием устали.
Неточные совпадения
— Пусть трава порастет
на пороге моего дома, если я путаю! Пусть всякий наплюет
на могилу отца, матери, свекора, и
отца отца моего, и
отца матери моей, если я путаю. Если пан хочет, я даже скажу, и отчего он перешел
к ним.
— Нет, зачем же! Для чего тащить его из-под чистого неба в это гадкое болото! Лучше я
к нему поеду; мне самой хочется отдохнуть в своем старом домике. Поживу с
отцом, погощу у матери Агнии, поставлю памятник
на материной
могиле…
«Ну, у этого прелестного существа, кроме бодрого духа, и ножки крепкие», — подумал он и в этом еще более убедился, когда Сусанна Николаевна
на церковном погосте, с его виднеющимися повсюду черными деревянными крестами, посреди коих высились два белые мраморные мавзолея, стоявшие над
могилами отца и матери Егора Егорыча, вдруг повернула и прямо по сумету подошла
к этим мавзолеям и, перекрестившись, наклонилась перед ними до земли, а потом быстро пошла
к церкви, так что Сверстов едва успел ее опередить, чтобы отпереть церковную дверь, ключ от которой ему еще поутру принес
отец Василий.
Наконец, в половине июня, чтобы поспеть
к Петрову дню, началу сенокоса, нагрузив телеги женами, детьми, стариками и старухами, прикрыв их согнутыми лубьями от дождя и солнца, нагромоздив необходимую домашнюю посуду, насажав дворовую птицу
на верхи возов и привязав
к ним коров, потянулись в путь бедные переселенцы, обливаясь горькими слезами, навсегда прощаясь с стариною, с церковью, в которой крестились и венчались, и с
могилами дедов и
отцов.
Тут и конец твоей памяти
на земле;
к другим дети
на могилу ходят,
отцы, мужья, а у тебя — ни слезы, ни вздоха, ни поминания, и никто-то, никто-то, никогда в целом мире не придет
к тебе; имя твое исчезнет с лица земли — так, как бы совсем тебя никогда не бывало и не рождалось!