Неточные совпадения
Старость имеет свою
красоту, разливающую не страсти, не порывы, но умиряющую, успокаивающую; остатки седых
волос его колыхались от вечернего ветра; глаза, одушевленные встречею, горели кротко; юно, счастливо я смотрел на него и вспомнил католических монахов первых веков, так, как их представляли маэстры итальянской школы.
Софья Алексеевна просила позволения ходить за больной и дни целые проводила у ее кровати, и что-то высоко поэтическое было в этой группе умирающей
красоты с прекрасной старостью, в этой увядающей женщине со впавшими щеками, с огромными блестящими глазами, с
волосами, небрежно падающими на плечи, — когда она, опирая свою голову на исхудалую руку, с полуотверстым ртом и со слезою на глазах внимала бесконечным рассказам старушки матери об ее сыне — об их Вольдемаре, который теперь так далеко от них…
Неточные совпадения
Это был человек лет семидесяти, высокого роста, в военном мундире с большими эполетами, из-под воротника которого виден был большой белый крест, и с спокойным открытым выражением лица. Свобода и простота его движений поразили меня. Несмотря на то, что только на затылке его оставался полукруг жидких
волос и что положение верхней губы ясно доказывало недостаток зубов, лицо его было еще замечательной
красоты.
Грудь, шея и плечи заключились в те прекрасные границы, которые назначены вполне развившейся
красоте;
волосы, которые прежде разносились легкими кудрями по лицу ее, теперь обратились в густую роскошную косу, часть которой была подобрана, а часть разбросалась по всей длине руки и тонкими, длинными, прекрасно согнутыми
волосами упадала на грудь.
На вид ему было лет сорок пять: его коротко остриженные седые
волосы отливали темным блеском, как новое серебро; лицо его, желчное, но без морщин, необыкновенно правильное и чистое, словно выведенное тонким и легким резцом, являло следы
красоты замечательной: особенно хороши были светлые, черные, продолговатые глаза.
Райский между тем изучал портрет мужа: там видел он серые глаза, острый, небольшой нос, иронически сжатые губы и коротко остриженные
волосы, рыжеватые бакенбарды. Потом взглянул на ее роскошную фигуру, полную
красоты, и мысленно рисовал того счастливца, который мог бы, по праву сердца, велеть или не велеть этой богине.
— Ты ничего не понимаешь в своей
красоте: ты — chef-d’oeuvre! Нельзя откладывать до другого раза. Смотри, у меня
волосы поднимаются, мурашки бегают… сейчас слезы брызнут… Садись, — пройдет, и все пропало!