— Я вижу, от него толку не добьешься, — продолжал Тишкевич. — Потрудись, пан Милославский, рассказать нам, как он допытался от тебя, что ты везешь казну в Нижний Новгород, как запер тебя и служителей твоих
в холодную избу и как вы все трое выскочили из окна, в которое, чай, и курица не пролезет?
— Так вот этот самый экземпляр губернатору в клубе стал выговаривать:"как, мол, вы, mon général [генерал (фр.).], допускаете, чтобы этот народ — то есть мы, грешные, — бывал там же, куда и мы ездим?.."Видите, куда пошло? Точно тараканов, извините, хотят истребить, загнать
в холодную избу…
Я не говорю, что всякий, кто хочет принести помощь голодающим, должен непременно поехать и поселиться
в холодной избе, жить во вшах, питаться хлебом с лебедой и умереть через два месяца или две недели, и что всякий, кто не делает этого, тот не приносит никакой помощи.
Неточные совпадения
Теперь у нас дороги плохи, // Мосты забытые гниют, // На станциях клопы да блохи // Заснуть минуты не дают; // Трактиров нет.
В избе холодной // Высокопарный, но голодный // Для виду прейскурант висит // И тщетный дразнит аппетит, // Меж тем как сельские циклопы // Перед медлительным огнем // Российским лечат молотком // Изделье легкое Европы, // Благословляя колеи // И рвы отеческой земли.
В так называемой
холодной избе — из сеней направо — уже возились две другие бабы; они выносили оттуда всякую дрянь, пустые жбаны, одеревенелые тулупы, масленые горшки, люльку с кучей тряпок и пестрым ребенком, подметали банными вениками сор.
Пятистенная
изба гущинского двора
холодными сенями делилась на две половины:
в передней жил Спирька с женой и сестрой Аграфеной, а
в задней середняк с меньшаком.
В этой комнате жили и учились две сиротки, которых мать Агния взяла из
холодной избы голодных родителей и которых мы видели
в группе, ожидавшей на крыльце наших героинь.
Погода стояла мокрая или
холодная, останавливаться
в поле было невозможно, а потому кормежки и ночевки
в чувашских, мордовских и татарских деревнях очень нам наскучили; у татар еще было лучше, потому что у них
избы были белые, то есть с трубами, а
в курных
избах чуваш и мордвы кормежки были нестерпимы: мы так рано выезжали с ночевок, что останавливались кормить лошадей именно
в то время, когда еще топились печи; надо было лежать на лавках, чтоб не задохнуться от дыму, несмотря на растворенную дверь.