Кто же будут эти старшие? Тут хитрые, неугомонные промышленники, американцы, здесь горсть русских:
русский штык, хотя еще мирный, безобидный, гостем пока, но сверкнул уже при лучах японского солнца, на японском берегу раздалось «Вперед!» Avis au Japon! [К сведению Японии — фр.]
Мы долго молча отступали, // Досадно было, боя ждали, // Ворчали старики: // «Что ж мы? на зимние квартиры? // Не смеют, что ли, командиры // Чужие изорвать мундиры // О
русские штыки?»
Редел на небе мрак глубокий, // Ложился день на темный дол, // Взошла заря. Тропой далекой // Освобожденный пленник шел, // И перед ним уже в туманах // Сверкали
русские штыки, // И окликались на курганах // Сторожевые казаки.
Россия, под самодержавным правлением потомков великого Петра, возрастала в силе и могуществе; южный ветер лелеял русских орлов на берегах Дуная; наши волжские песни раздавались в древней Скандинавии; среди цветущих полей Италии и на вершинах Сент-Готарда сверкали
русские штыки: мы пожинали лавры в странах иноплеменных; но более столетия ни один вооруженный враг не смел переступить за границу нашего отечества.
Соображая теперь, думаю, что больше в этом виноват был Лермонтов, а не я. Какая натянутая, вычурная острота. Совершенно немыслимая в устах старых солдат: «Не смеют что ли командиры чужие изорвать мундиры о
русские штыки?»
Неточные совпадения
Он служил на Кавказе, где он получил этот особенно лестный для него крест за то, что под его предводительством тогда
русскими мужиками, обстриженными и одетыми в мундиры и вооруженными ружьями со
штыками, было убито более тысячи людей, защищавших свою свободу и свои дома и семьи.
— Бомбами пускать! сук[ин] сын е….. твою м… Дай только добраться, тогда попробуешь
штыка трехгранного
русского, проклятый! — заговорил ротный командир так громко, что батальонный командир должен был приказать ему молчать и не шуметь так много.
Пули с визгом летали по улице, свистели над его головою, но ему было не до них; при свете пожара он видел, как неприятельские стрелки бегали взад и вперед, стреляли по домам, кололи
штыками встречающихся им
русских солдат, а рота не строилась… «К ружью! выходи! — кричал во все горло Зарядьев, стараясь высунуться как можно более.
— Граф не может понимать всю великость гения преобразователя России — он не
русской; так же как я, не будучи французом, никак не могу постигнуть, каким образом просвещение преподается помощию
штыков и пушек.
Вы грозны на словах, попробуйте на деле! // Иль старый богатырь, покойный на постеле, // Не в силах завинтить свой измаильский
штык? // Иль
русского царя бессильно слово? // Иль нам с Европой спорить ново? // Иль
русский от побед отвык?