Во время этой сумасшедшей недели все идет вверх дном, тихий и благочестивый Рим совершенно перерождается, все, кажется, на время забывают, что весь этот шум
происходит в городе, называемом «святым», и что в нем проживает глава католической церкви — папа.
— Мы знаем, государь, что
происходит в городе; но мы старые раненые воины и покуда живы, вас не коснется рука изменников! — припоминает Василий Васильевич слова этих доблестных сынов отечества.
Патриарх же еще ранее знал обо всем, что
происходит в городе, и, имея в свите правителя подкупных людей, которые тоже любили ковры «нежнее сна и легче пуха», постоянно был ими обо всем извещаем. Так известился он также заранее и о наряженном к нему посольстве и, в ожидании посла с букетом, удалился в свою пышную баню и, раздевшись, сел в широкую круглую ванну, над которою в потолке пестрым мрамором были выложены слова: «Мы веруем в единое божество Иисуса Христа и в воскресение тела».
Неточные совпадения
В августе 1762 года
в городе Глупове
происходило необычное движение по случаю прибытия нового градоначальника, Дементия Варламовича Брудастого.
Однако ж она согласилась, и они удалились
в один из тех очаровательных приютов, которые со времен Микаладзе устраивались для градоначальников во всех мало-мальски порядочных домах
города Глупова. Что
происходило между ними — это для всех осталось тайною; но он вышел из приюта расстроенный и с заплаканными глазами. Внутреннее слово подействовало так сильно, что он даже не удостоил танцующих взглядом и прямо отправился домой.
Она смутно решила себе
в числе тех планов, которые приходили ей
в голову, и то, что после того, что
произойдет там на станции или
в именьи графини, она поедет по Нижегородской дороге до первого
города и останется там.
Он доказывал, что бедность России
происходит не только от неправильного распределения поземельной собственности и ложного направления, но что этому содействовали
в последнее время ненормально привитая России внешняя цивилизация,
в особенности пути сообщения, железные дороги, повлекшие за собою централизацию
в городах, развитие роскоши и вследствие того,
в ущерб земледелию, развитие фабричной промышленности, кредита и его спутника — биржевой игры.
Фонари еще не зажигались, кое-где только начинались освещаться окна домов, а
в переулках и закоулках
происходили сцены и разговоры, неразлучные с этим временем во всех
городах, где много солдат, извозчиков, работников и особенного рода существ,
в виде дам
в красных шалях и башмаках без чулок, которые, как летучие мыши, шныряют по перекресткам.