Неточные совпадения
Об застое после перелома в 1825 году мы говорили много раз.
Нравственный уровень общества пал, развитие было перервано, все передовое, энергическое вычеркнуто из
жизни. Остальные — испуганные, слабые, потерянные — были мелки, пусты; дрянь александровского поколения заняла первое место; они мало-помалу превратились в подобострастных дельцов, утратили дикую поэзию кутежей и барства и всякую тень самобытного достоинства; они упорно служили, они выслуживались, но не становились сановитыми. Время их прошло.
Распущенность ли наша, недостаток ли
нравственной оседлости, определенной деятельности, юность ли в деле образования, аристократизм ли воспитания, но мы в
жизни, с одной стороны, больше художники, с другой — гораздо проще западных людей, не имеем их специальности, но зато многостороннее их. Развитые личности у нас редко встречаются, но они пышно, разметисто развиты, без шпалер и заборов. Совсем не так на Западе.
Как вообще нередко безукоризненно нравственные женщины, уставшие от однообразия
нравственной жизни, она издалека не только извиняла преступную любовь, но даже завидовала ей.
Все эти народы образуют одну общую физиономию, характер, склад ума — словом, общую
нравственную жизнь в главных ее чертах, но с бесчисленными оттенками, которыми один народ отличается от другого.
В пользу женитьбы вообще было, во-первых, то, что женитьба, кроме приятностей домашнего очага, устраняя неправильность половой жизни, давала возможность
нравственной жизни; во-вторых, и главное, то, что Нехлюдов надеялся, что семья, дети дадут смысл его теперь бессодержательной жизни. Это было за женитьбу вообще. Против же женитьбы вообще было, во-первых, общий всем немолодым холостякам страх за лишение свободы и, во-вторых, бессознательный страх перед таинственным существом женщины.
Неточные совпадения
По наблюдениям же его, болезнь пациента, кроме дурной материальной обстановки последних месяцев
жизни, имеет еще некоторые
нравственные причины, «есть, так сказать, продукт многих сложных
нравственных и материальных влияний, тревог, опасений, забот, некоторых идей… и прочего».
Тяжело за двести рублей всю
жизнь в гувернантках по губерниям шляться, но я все-таки знаю, что сестра моя скорее в негры пойдет к плантатору или в латыши к остзейскому немцу, чем оподлит дух свой и
нравственное чувство свое связью с человеком, которого не уважает и с которым ей нечего делать, — навеки, из одной своей личной выгоды!
— «Западный буржуа беднее русского интеллигента
нравственными идеями, но зато его идеи во многом превышают его эмоциональный строй, а главное — он живет сравнительно цельной духовной
жизнью». Ну, это уже какая-то поповщинка! «Свойства русского национального духа указуют на то, что мы призваны творить в области религиозной философии». Вот те раз! Это уже — слепота. Должно быть, Бердяев придумал.
Давать страсти законный исход, указать порядок течения, как реке, для блага целого края, — это общечеловеческая задача, это вершина прогресса, на которую лезут все эти Жорж Занды, да сбиваются в сторону. За решением ее ведь уже нет ни измен, ни охлаждений, а вечно ровное биение покойно-счастливого сердца, следовательно, вечно наполненная
жизнь, вечный сок
жизни, вечное
нравственное здоровье.
Не клеймила их
жизнь, как других, ни преждевременными морщинами, ни
нравственными разрушительными ударами и недугами.