Неточные совпадения
— Что ж ты
молчишь? Сама же другого разговора просила, а теперь
молчишь! Я говорю: мы по утрам чай пьем, а
немцы кофей. Чай-то, сказывают, в ихней стороне в аптеках продается, все равно как у нас шалфей. А все оттого, что мы не даем…
Я упорно
молчал. В голове мелькало: «Концы в воду, Ларепланд с „малинкой“,
немец, кружка с птицей…»
— Не перешибай. Не люблю… Говорю тебе русским языком: все подлецы. И первые подлецы — мои зятья…
Молчи,
молчи! Пашка Булыгин десятый год грозится меня удавить,
немец Штофф продаст, Полуянов арестант, Галактион сам продался, этот греческий учителишка тоже оборотень какой-то… Никому не верю! Понимаешь?
Карачунский слушал и весело смеялся: его всегда забавлял этот фанатик казенного приискового дела. Старик весь был в прошлом, в том жестоком прошлом, когда казенное золото добывалось шпицрутенами. Оников
молчал.
Немец Штамм нарушил наступившую паузу хладнокровным замечанием:
Плачет; говорит, один
немец, Шульц, дальний их родственник, часовщик, богатый и уж пожилой, изъявил желание на ней жениться, — «чтоб, говорит, и меня осчастливить, и самому на старости без жены не остаться; да и любит он меня, говорит, и давно уж намерение это держал, да все
молчал, собирался.